Road trippin with my two favorite allies Fully loaded we got snacks and supplies It's time to leave this town, it's time to steal away Let's go get lost anywhere in the .....
Let's go get lost Let's go get lost
У меня есть любимая жена. То есть, не то что еще какие-то водятся, а эта любимая в ассортименте – нет, я не муслим и не мормон. Она у меня единственная (жена). И притом любимая. Так уж совпало причудливо - наложилось одно на другое, можно сказать. А у неё есть любимая песня. «Road Trippin’», сочинение прелестной банды калифорнийских раздолбаев Red Hot Chilly Peppers.
Итак, это любимая на данный момент песенка моей жены. Мне она тоже нравится… в смысле, и песня - тоже. Это красивая песня. Очень красивая. Я бы сказал даже, не убоявшись обвинений в излишне выспреннем пафосе, ....... красивая. Я бы сказал и больше: эта песня – из числа тех, ради которых я готов простить Человечеству такой генетический брак, как группа «Руки Вверх», всевозможные «Фабрики Звезд» и весь виварий Большой Мамы. Я частенько ставлю эту песенку, когда приходится штопором ввинчиваться в утреннюю пробку где-нибудь на......... И первое же дуновение этих бальзамически-массажных ритмов начисто выветривает из головы естественные в таких случаях мысли вроде: «Вот нафига в России целых полтораста миллионов .......? И какая хорошая страна Канада, где их всего тридцать; и не начать ли решение этой национальной проблемы с алармистов-демографов, прямо здесь и сейчас, потому что в этой ...... стране каждый лишенец, едва научившись трындеть, трындит про свою сугубую озабоченность демографической ситуацией, а значит куда ни шмаляй на этой долбанной развязке – попадёшь в ахтунга-кроликовода, который, ....., уже конкретно запарил своим дешёвым ........, особенно издевательским в этой .....................толчее!»
- да, вот именно такие мысли и улетучиваются, истаивают, как жидкий азот над человечно-тёплыми ладошками (есть такой прикол у физиков: лить себе на руку азот из дьюара, шокируя непосвященных).
Да, под такую божественную музыку гражданская позиция целиком растворяется в психоделической нирване, как булатно-прямолинейный крузейдерский клинок - в кислоте. Озираешься по сторонам этаким умильным, обожравшимся псилоцибиновых грибочков лосёночком, разлаписто развесившим свои юные рожки; примечаешь какого-нибудь трехлетнего карапуза, выглядывающего из-за спинки заднего сиденья бестолкового рыдвана-универсала родом с ......., вздумавшего вскипеть прямо перед твоим бампером, - и расплываешься окончательно. Улыбаешься ему, в смысле, карапузу, и думаешь: «И моё ..... скоро таким же будет, разве что на ****ьце посимпатичнее, с учётом генеалогии… Ну да ничего, места всем хватит…»
Red Hot Chilly Peppers - Road Trippin - Перевод и малость трёпа. Избранное. Артём Ферье
Модальности; уважаемые; урегулирование; имплементация; партнёры; процессы; координационный, мирное; центр, тётушка.
Здравствуй, дорогая, любимая тётя! Как многое хочется сказать и пожелать! Но всего буквами не передашь. А чем же можно сделать это? Разве что лучами солнца, чтобы показать, как ты согреваешь меня одним своим присутствием. Ароматом цветов, чтобы выразить, сколько нежности и красоты в твоих глазах. Теплыми булочками с корицей – как твоя обо мне забота и уют, который дарит твой дом каждому гостю. Множество приятных мелочей жизни способны сказать больше, чем самые выразительные и красноречивые слова.
Юный как утро, старый как море»… Подняв утром парус, мы в море уходим, от пристани детства отбросив швартовы, по компасу сердца искать берег новый, где клевер цветёт сладкий четырёхлистный...
Утро и море Берг Ира
А потом становилось все чудесатей и чудесатей… Повсюду росли цветы, которые живут у нас в домах исключительно в цветочных горшках.. Вы видели когда-нибудь цветущую монстеру или алоэ? Здесь повсюду все цвело и пахло! Весь остров-огромный ботанический сад! Я, как Паганель, ходила и рассматривала каждое причудливое растение. Вот, похожая на райскую птичку стрелиция- символ острова, вот-сказочное с ветвями-змеями драконово дерево, и повсюду лазурные, как небо Мадейры,- гортензии…. Я чувствовала себя Алисой, попавшей в страну Чудес! А чего стоит горный парк Монте с его водопадами, садом камней, золотым Буддой, прудами, узкими лесенками, беседками, изразцами Азулеже!
Пятнадцатилетней паж Я нравлюсь дамам, ибо скромен, И между ими есть одна… И гордый взор ее так томен, И цвет ланит ее так тёмен, Что жизни мне милей она.
Она строга, властолюбива, Я сам дивлюсь ее уму — И ужас как она ревнива; Зато со всеми горделива И мне доступна одному.
А.С. Пушкин - Паж или пятнадцатый год. Избранное. C’est l’age Cherubin…
Это было у моря, где ажурная пена, Где встречается редко городской экипаж… Королева играла — в башне замка — Шопена, И, внимая Шопену, полюбил её паж.
Было все очень просто, было все очень мило: Королева просила перерезать гранат, И дала половину, и пажа истомила, И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.
А потом отдавалась, отдавалась грозово, До восхода рабыней проспала госпожа… Это было у моря, где волна бирюзова, Где ажурная пена и соната пажа.
Мелодия для фортепиано и дождя. Три части, в каждой ветер, осень И первый с неба сорвавшийся хрупкий снег. Падает жёлтый лист, за калиткой ноябрь. Вечереет. Скрипки смолкли, Тихо играет фагот, аккорд гитары, А дальше вступает небо…
Мелодия для фортепиано и дождя. Избранное. Alex Sikorsky
Свеклой, недорезанной в винегрет, она накрасила щеки дачному гному, приклеила пуговицы на воображаемую ширинку, нарисовала тушью татушку и внесла еще с десяток радикальных усовершенствований, включая полосатую шапочку с помпоном поверх гипсового темечка. Ее оптимизм выплеснулся на голову ни в чем не повинного благообразного гнома. Получился гном-гопник, хулиганистый и залихватский. Его фотка ушла в социальные сети. А оттуда в ответ – волна остроумных комментариев, провокационных советов и фривольных рекомендаций. Гном пошел гулять по сети, ловко перепрыгивая с сайта на сайт.
Но путешествие по Всемирной паутине было недолгим. Его пожелал купить какой-то отчаянный любитель оригинальности. Судя по сумме, которая была предложена, он не просто «пожелал», а «возжелал» этого гнома. Только страсть делает человека безумным.
Ирочка и Аркадий к приезду покупателя убрали подальше ножи и вилки, ожидая увидеть сумасшествие в острой форме. Только чокнутый, по их мнению, мог предложить за гнома-гопника такие деньги. В нетерпении выглядывали в окно, делая ставки: на самокате или на роликах появится этот странный человек? В зеленый или красный будут покрашены его волосы?
Но к подъезду подъехал дорогой автомобиль цвета мокрого асфальта, из которого появился мужчина, словно сошедший с рекламы солидного стиля. Даже с высоты второго этажа, откуда выглядывали молодожены, было видно качество его ботинок. То самое качество, которое в рекламах приписывают исключительно «настоящим мужчинам». Волнение, исходящее от него, касалось лишь одного – что он не успеет приобрести этого заветного гнома, что перекупят конкуренты. Аркадий оценил машину и ботинки и, будучи опытным менеджером по продажам, понял, что Ирочкин гопник попал в премиум-класс. Обрадованный супруг быстро смекнул, что за скромные деньги серийные гномы никому не нужны, даже если бесплатно в придачу к ним давать гипсовых русалок. Но как «авторская работа» пойдут за большие деньги. Да что там гномы! Есть же еще девы с кувшинами, зайцы и прочая зоология и фольклор!
И пошло-поехало. «Гипсорята» разлетались, как пирожки на вокзальной площади, еще тепленькие. Ирочка озорно и весело пускала в ход крупу, перья, капала воском, поливала расплавленным сургучом, обсыпала конфетти и обклеивала бутылочными крышками. Она неожиданно для себя поняла, что у настроения есть цвет, форма, объем и даже запах. И упивалась своим открытием. Это было ни с чем не сравнимое чувство, волнующее и сладкое, похожее на душевное землетрясение, когда толчки творческой энергии подбрасывали ее среди ночи и заставляли, дрожа от нетерпения, превращать ничто в нечто. Бесцветные гипсовые фигурки становились персонажами со своими характерами и даже с личной жизнью, которая угадывалась в деталях. Вот приблатненный заяц, явно прошедший зону. А вот постаревшая русалка, всю жизнь безуспешно охотившаяся за Садко.
Ирочка ловила своё настроение за хвост и пришпиливала его к гипсовым фигуркам, как будто оставляла себе на память. Единственное, что её удивляло, как ее настроение может быть кому-то интересно. Денежный эквивалент чужого интереса был ей неизвестен.
Солнечный берег опоен Бенгальским заливом Где-то вот там наступает стеной океан Ходят сандальки девчонки по имени Мира Вдоль разных стран
В мультике много добра и смешных персонажей Девочка Мира похожа на ласковый мультик Будто в бездонной коробке, на выбор пейзажи В её каждой минуте
Если подумать о том, что какие-то птицы Клювом своим отпускают кулечки в капусту Девочку Миру несли в её дом за ресницы Как хрустальную люстру
Девочка Мира взяла у природы немного Плещутся в карих глазах острова и долины Если бы все мы умели вот так экономно Если бы все мы умели вот так наивно
Я ей любуюсь, и я говорил ей это Я для неё как пушистая мягкая лапа Если нет птиц, и капусты, и люстры где-то Есть у неё очень редкие мама и папа
Давайте делать паузы в словах, Произнося и умолкая снова, Чтоб лучше отдавалось в головах Значенье вышесказанного слова. Давайте делать паузы в словах.
Давайте делать паузы в пути, Смотреть вокруг внимательно и строго, Чтобы случайно дважды не пройти Одной и той неверною дорогой. Давайте делать паузы в пути.
Андрей Макаревич - Давайте делать паузы в словах. Избранное.
Увлекшись, влюбившись в Лили, он предался этой любви со всею силою своего необузданного характера. Ему не приходило даже в голову, куда доведет его эта любовь и сколько она продолжится. Да и к чему ему было знать это? Он любил Лили и, видимо, был любим ею — этого ему было вполне достаточно. Конечно, Лили его тоже любила, но любовью своеобразной. Ее любовь к нему была скорее порывами страсти, капризом, чем настоящей истинной любовью. Первое время он не замечал, не понимал этого, но мало-помалу он ознакомился ближе с душевными свойствами, характером и темпераментом молодой женщины, начал вникать в её оригинальную натуру и к ужасу своему убедился, что они друг друга не понимают, а главное любят друг друга совершенно различно. Лили была бесспорно умна, и ум её проявлялся в остроумии и насмешках, при полном отсутствии логики. При этом она была страшною кокеткою и любила всюду во всем оттенять свою красоту и грацию. Кокетство было для неё какой-то потребностью, она не могла без него обойтись, от него удержаться и этим часто шокировала Савина. Она была существо чисто внешнее, декоративное, не находящее успокоения ни в тихой жизни, ни в блаженстве взаимной любви. Николай Герасимович пришел к страшному убеждению, что она любила его ради удовольствия и смотрела на любовь, как на чувственный порыв, как на потребность насыщения, но не как на возвышенное чувство. Любовь была для нее только одним из многих удовольствий. Она относилась к Николаю Герасимовичу не искренно, как к другу, а пылко и страстно, как к любовнику. Это-то разделение чувств и полное отсутствие искренности ему было непонятно. Он не постигал, как можно любить тело, без того, чтобы не любить душу. Для него женщина, которую он любил, была его первым другом: он не только любил её ради удовольствия любить, но уважал её и доверял ей. По его мнению, эти чувства были нераздельны и связаны настолько крепко между собой, что отделить их одно от другого невозможно без нарушения общей гармонии любви. Вначале, отуманенный страстью, он не замечал этой разницы между ними во взглядах на жизнь и любовь. Сойдясь с Лили, он надеялся найти в ней то, что давно искал: любовь и счастье. В ней было, казалось ему, именно всё, что могло дать желаемое. Она была красива, молода, изысканна, изящна и умна. В его влюбленных глазах она была олицетворением красоты и женских достоинств.
Обещать, не значит женится. Отправиться на поиски, не значит найти.
Духи, все живут средь нас. Есть любой, по вкусу класс, Наше тело, как рояль, Духи смотрят, вширь и вдаль.
Выбирают все, на вкус, В каждом теле, свой искус, При зачатии, дух вселился, К телу, крепко прилепился.
Сумма духов, от двух тел, Получили дух, для дел, Дух есть нов, неповторим, Но, невидим он, как дым.
Дух, есть армия частиц, Что не ведают границ, В нем программа, двух родов. Как основа всех основ.
Поиск духа. Избранное. Юрий Симаченко
Духовные ценности – это алгоритмы действий, стандарты, идеалы, установки, запреты, эталоны, принципы и правила, находящиеся в сердце и разуме человека, определяющие основу поведения и тип личности. Ценности существуют у каждого человека, групп людей, наций и человечества в целом. Находясь глубоко внутри человеческого естества, они ежедневно оказывают основное и непосредственное влияние на жизнь человека. Ценности можно разделить на духовные, религиозные, материальные, эстетические, этические и гуманистические. Но это разделение условно, так как понятия ценностей часто пересекаются. Основными духовными ценностями являются следующие: Бог, бескорыстие, вера, верность, добро, долг, достоинство, дружба, жизнь, забота, искусство, любовь, милосердие, независимость, общение, Писание, порядочность, предки, прощение, религия, ритуалы, Родина, родители, дети, самореализация, свобода, семья, смирение, справедливость, терпение, творчество, честь, церковь, человек, человечность, честность. Духовные ценности – это своего рода духовный капитал человека, который может накапливаться, передаваться другим, переходить по наследству. Это то, что в первую очередь, отличает человека от животных. Духовные ценности помогают человеку занимать активную творческую жизненную позицию, ведут его к самоотдаче, ответственности и самопожертвованию ради других людей. Человек избирает места пребывания, круг общения и источники получения информации. Духовные ценности позволяют человеку сохранить истинную красоту души и индивидуальность независимо от обстоятельств и событий. Духовные и религиозные ценности часто совпадают, но не всегда означают одно и то же. Например, нерелигиозный человек Понтий Пилат хотел отпустить Иисуса из Назарета, понимая, что фарисеи и первосвященники предали его из-за зависти. Они же настояли на распятии. Духовные ценности могут передаваться от родителей детям, от лидеров страны и знаменитостей – обществу, приниматься в основу мышления и поступков, и затем подсознательно управлять людьми изнутри. Если же осознанно выбирать для себя жизнь с духовными ценностями или без них, то в этом случае, они имеют смысл, только если существует Бог. Если только Богу нужно будет дать отчет после земного пути, если существует загробная жизнь, и жизнь на земле определяет место в вечности. Иначе, зачем тогда жертвовать собой и в чем-то себя ограничивать? Зачем тогда нужно «не убить», «не украсть» и «не прелюбодействовать»? Может главное, чтобы никто не узнал, что зло имело место, чтобы не получить преследований от людей и правоохранительных органов? Как сказал Апостол Павел: «Если нет воскресения из мертвых, то станем есть и пить, потому что завтра умрем». Если же тело временно, а дух вечен, то духовные ценности являются по-настоящему вечными ценностями.
На синем небе - белый Арарат, Слепят глаза нам две его вершины. Мы проезжаем город Арташат, Оазис виноградников долины.
Целебно арташатское вино, Стакан его - да успокоит душу. И с солнцем, что в вине заключено, Гармонии вовек я не нарушу.
Александр Винокур Из цикла "Стихотворения 1975 года"
Лучшие романы 1975 года
«Вся жизнь впереди» (фр. La vie devant soi) — роман Эмиль Ажар. «Подарок Гумбольдта» — роман Сола Беллоу. «Жребий» (англ. 'Salem's Lot — роман Стивена Кинга. «Занавес» (англ. Curtain) — роман Агаты Кристи. «Знак Единорога» (англ. Sign of the Unicorn) — роман Роджера Желязны. «Книга песка» (исп. El libro de arena) — роман Хорхе Луиса Борхеса. «Осень патриарха» (исп. El otoño del patriarca) — роман Габриэля Гарсии Маркеса. «Партизаны» (исп. Guerillas) — роман Видиадхара Найпола. «Плавучие театры Большой планеты» (англ. Showboat World) — роман Джека Вэнса. «Правила бегства» — роман Олега Куваева. «Рэгтайм» (англ. Ragtime) — роман Эдгара Доктороу. «Сёгун» (англ. Shōgun) — роман Джеймса Клавелла. «Территория» — роман Олега Куваева. «Эра милосердия» — роман братьев Вайнеров.
Я – стойкий оловянный солдатик, мне всё нипочем, мне и любовь нипочем, но боже ты мой, когда я вижу этого долговязого очкарика, когда я смотрю, как он выбирается из машины, словно карамора, когда я внезапно узнаю его, такого нелепого, в длинном пальто, возникающего в хлопьях метели, отворачивающего лицо от ветра, заслоняющего глаза от пурги, – все мои внутренние башни, бастионы и заграждения тают, рушатся, осыпаются как в плохом, медленном мультфильме. Скажи мне, Господи: почему именно этот? Мало ли их, нелепых и невнятных очкариков? Почему этот? Я не понимаю тебя, Господи. Открой мне свои планы!..
Татьяна Толстая - БАШНИ, ГЛАЗА, ЛЮБОВЬ (отрывок)
Она подходит со стаканом к окну и говорит: - Отсюда люди такие маленькие, и машины и фонари. И, наконец: - Высота околдовывает. Я лишь старательнее втягиваю дым, до низа легких, чувствую сердцебиение. Это все башня или выпитое. И хочется уберечь обоих - отойди, не притягивай, закрой штору. Так и говорю: - Задерни штору. Она понимает по-своему. - Думаешь, подглядывают? - Да, кто-то сверху. - Веришь в бога? - Нет. - А я не знаю. Обнять её. Вот сейчас, когда стоит. Подойти со спины и обнять, ничего не говоря. Но после Чехова и Фицджеральда что-то не клеится. Тем более, после бога. - Я, наверное, пойду, - говорит. Это "наверное", четкое решение. Надводная неопределенность, лишь как успокоительная таблетка. - Зачем, - говорю и, наконец, пытаюсь обнять, - У тебя красивые глаза. Запоздалые слова. - Надо выспаться. - Завтра выходной. Она не отстраняется, разрешает попользоваться напоследок. Провести по бокам, плечам, коснуться груди. И про глаза уже не верит. Они на самом деле красивые. - А завтра не будет, завтра уезжаю, - говорит. И вот она, паника. Будто не справился со школьным заданием. - Как!? Завтра же воскресенье, можно сходить в кино, погулять в парке, посидеть в ресторане? - Я и так на день задержалась, дома ребёнок. И уже нельзя откатить обратно, вернуть время и слова. Они сказаны, и нервы включили пределенные сигналы, и стрелочник перебросил тяжелую штуку, что меняет рельсы одни на другие. И желание что-то совершить уже выглядит мелочным и жалким. Расставаться тоже надо уметь.
Потом он стал в концертную позу, как это умеют одни лишь зайцы, и положил холеную руку на струны, натянутые вертикально, настроенные в до-бемоль мажоре, синие, как гусарский ментик, красные, как бутылка кьянти. А на чердаке распевала Марфа, в манере, присущей одной лишь Марфе, и я задохнувшись тогда подумал: ах, арфа, ах, Марфа, ах, боже мой!
Юрий Левитанский Арфа, Марфа и заяц
Зайчонок Хрумка никогда не страдал отсутствием аппетита. Он всегда съедал всё, что мама накладывала ему в тарелку. Но больше всего на свете зайчонок любил морковку, потому что она была вкусная, сладкая, да еще и полезная, как говорила мама. Хрумка с удовольствием грыз сладкую морковку, да так, что за ушами трещало. И однажды он задумался о том, откуда же берется морковка? Зайчонок знал, что морковь – это растение, но на этом все его знания ограничивались. Хрумка пошел к маме и спросил у нее, как же растет морковь? Мама сказала ему, что когда наступит весна, он сможет сам всё узнать, если будет помогать родителям на семейном огороде. Хрумка с радостью согласился и с нетерпением стал ждать прихода весны. А когда растаял снег, и солнышко прогрело землю настолько, что она стала мягкой, вся заячья семья отправилась на огород. Папа вскопал грядки, и мама отвела Хрумке одну из них, сказав, что в этом году он сам, как взрослый, будет выращивать морковь. Она вручила сыну пакетик с семенами и объяснила, как их следует правильно сеять на грядке. С этого дня у Хрумки началась интересная жизнь. Теперь он каждый день прибегал на огород, чтобы посмотреть, не взошла ли его морковь? Какова же была радость зайчонка, когда он обнаружил на своей грядке первые всходы! Теперь Хрумка, под руководством мамы, заботливо поливал крохотные всходы и видел, как они день ото дня растут и крепнут. Тем временем лето вступило в свои права, и наступила радостная пора игр и забав. Зайчонок Хрумка принимал в этих играх самое активное участие, несмотря на свои огородные дела. Друзьям он пока ничего не стал рассказывать про морковную грядку, потому что не хотел прослыть хвастуном. Летние дни быстро сменяли друг друга. В лесу появились первые ягоды, земляника и черника, а следом за ними и лесная малина поспела. Зайчонок обратил внимание на то, что лесные ягоды висят на кустиках, и он подумал, что его морковка тоже вырастет на кустиках, как эти ягоды. Но шло время, зелень на его грядке поднималась все выше и выше, однако маленькие морковки почему-то на зеленых кустиках расти никак не хотели. Хрумка каждый день посещал огород, поливал свою грядку из маленькой лейки и тщательно выпалывал сорняки. Но ни одной морковки, даже самой маленькой, он так и не увидел. Тогда Хрумка решил, что он делает что-то не так, и загрустил. Маме и папе он не стал говорить о своих сомнениях, надеясь, что морковки все-таки появятся на кустиках. Друзья Хрумки никак не могли понять, почему зайчонок ходит грустный, и стремились поднять ему настроение, придумывая всякий раз новые игры. На время игр зайчонок забывал о своей неудаче, но на следующий день, посетив огород, расстраивался снова. Когда лето закончилось, и пришла осень, родители позвали Хрумку на огород собирать урожай. Ему совсем не хотелось туда идти, ведь морковь у него так и не выросла. Об этом Хрумка и сообщил маме и папе с самым грустным видом. Услышав признание сына, мама почему-то загадочно улыбнулась, а потом попросила Хрумку подойти к его грядке и вытащить из земли морковный кустик. Зайчонок ухватился за кустик и потянул его вверх. И вдруг следом за зеленым хвостом из земли показалась на свет большая оранжевая морковка! Удивлению зайчонка не было предела. Оказывается, морковка все лето созревала в земле, а вовсе не на веточках, как он подумал. Хрумка с энтузиазмом принялся выдергивать кустики. Моркови на его грядке оказалось очень много. Теперь зайчонок знал, как же на самом деле растет морковь. И он не просто узнал это, а самостоятельно вырастил отличный урожай. А мама ласково пожурила Хрумку за то, что он не поделился с ней своими сомнениями, и из-за этого напрасно ходил расстроенным. Мама добавила, что не надо стесняться рассказывать родителям о своих неудачах, чтобы вовремя получить грамотный совет от старших.
- Ну, Сидоров?! - Ну, Рыболов - спортсмен ?! - Ну дело -то ещё громкое было - Из - за люб.. ну в общем погорел
Когда же настала тишина, артист сказал:
— Попрошу на сцену Сергея Герардовича Дунчиля.
Дунчиль оказался благообразным, но сильно запущенным мужчиной лет пятидесяти.
— Сергей Герардович, — обратился к нему конферансье, — вот уже полтора месяца вы сидите здесь, упорно отказываясь сдать оставшуюся у вас валюту, в то время как страна нуждается в ней, а вам она совершенно ни к чему, а вы все-таки упорствуете. Вы — человек интеллигентный, прекрасно все это понимаете и все же не хотите пойти мне навстречу.
— К сожалению, ничего сделать не могу, так как валюты у меня больше нет, — спокойно ответил Дунчиль.
— Так нет ли, по крайней мере, бриллиантов? — спросил артист.
— И бриллиантов нет.
Артист повесил голову и задумался, а потом хлопнул в ладоши. Из кулисы вышла на сцену средних лет дама, одетая по моде, то есть в пальто без воротника и в крошечной шляпке. Дама имела встревоженный вид, а Дунчиль поглядел на нее, не шевельнув бровью.
— Кто эта дама? — спросил ведущий программу у Дунчиля.
— Это моя жена, — с достоинством ответил Дунчиль и посмотрел на длинную шею дамы с некоторым отвращением.
— Мы потревожили вас, мадам Дунчиль, — отнесся к даме конферансье, — вот по какому поводу: мы хотели вас спросить, есть ли еще у вашего супруга валюта?
— Он тогда всё сдал, — волнуясь, ответила мадам Дунчиль.
В созвездии тельца, все ночи напролет, Кого-то ждёт скучая, лунный кот, Лакает молоко из млечного пути, И звёздами играет, словно конфетти, Пытается поймать за хвост комету, И засыпает в облаках с рассветом. А вечером он, выгибая спину, Потрется о печальный диск луны, Присматриваясь к темноте пустынной, Отыщет лунной кошечки следы. И очень скоро, за лучом заката Гоняться будут лунные котята.
Из сети
- Мама, почему я не родился летучей мышкой? - Потому что и папа и мама твои простые мыши. А почему ты хочешь быть летучей мышью? -- Я мог бы тогда очень легко достать луну. Мама спросила: - А зачем тебе луна? - Я очень хочу ее попробовать. Ведь это большая головка сыра, которая висит на небе и она должна быть очень вкусная. - А почему ты думаешь, что летучие мыши могут достать луну? - спросила мама. - Потому что, когда луна созревает и становится большой и круглой, летучие мышки прилетают и отъедают от нее кусочек. И так день за днем, пока от луны не остается маленькая долька, похожая на мышиный хвостик. Мышонок всегда очень боялся, что однажды какая-нибудь жадная мышь съест всю луну, и той больше не будет. Но на следующий вечер луна снова появлялась в небе и начинала созревать и толстеть, пока не превращалась в большой круг. Мама мышонка посмеялась про себя, но виду не показала, а сказала: - На твой следующий день рождения будет тебе луна. - А-а - огорчился мышонок - это ещё сколько надо ждать! Мама пожелала мышонку спокойной ночи и подоткнула ему одеяло,чтобы холодный ветер не забрался к нему в кроватку. Дни пробегали за днями, и совсем незаметно подошел день рождения мышонка. Мышонок очень волновался. Он помнил, что пообещала ему мама, и знал, что мама никогда не обманывает. Утром в день рождения мама собралась в дорогу. Мышонок очень испугался, но мама сказала ему: -- Путь за луной неблизкий, но к вечеру я вернусь. Пока что с тобой посидит тётка Ежиха. Мышонок не хотел, чтобы мама уезжала, но и луну ему очень хотелось попробовать. Мама поцеловала мышонка на прощание в нос и наказала ему во всем слушаться тётку Ежиху. Когда мама ушла, тётка Ежиха стала греметь посудой, и ворчать. Мышонку быстро надоело её ворчание, и он решил её порасспрашивать: - А скажите, пожалуйста, тётушка, какая на вкус луна? Ежиха очень удивилась и разозлилась: - Ты что, смеёшься надо мной? - пробурчала она. - Нет, что вы? - испугался мышонок - Я и не думал над вами смеяться. Я только хотел узнать, какая на вкус луна, и вправду ли она из сыра? Ежиха покачала головой: - Неужели ты не знаешь, что луна это большой гриб, который мы видим сверху. - Кто же тогда его ест? - спросил удивленный мышонок. - Конечно же гусеницы - ответила ежиха -- ну до чего ты непонятливый! - Куда же тогда пошла мама? - подумал мышонок. Мама же не могла меня обмануть! Но ведь она и не сказала, что луна это сыр. Неужели тетушка ежиха права, и луна это гриб? А ведь я не очень люблю грибы. Ежиха накормила мышонка обедом и уложила спать, потому что после обеда все маленькие мышата как и дети должны немножко поспать. Мышонок все лежал и думал, какая же на самом деле на вкус эта луна? Он все лежал и все думал и сам не заметил, как уснул. А когда он проснулся, мама была уже дома, и был готов большой сырный торт, и на полу стояла громадная коробка, перевязанная розовой ленточкой. Мышонок посмотрел на маму, и та кивнула ему головой. Мышонок развязал ленточку и поднял крышку коробки. Внутри была настоящая сырная луна, именно такая как он себе и представлял. Мышонок аж зажмурился от счастья. Мышонок совсем не был жадным. Конечно, он не съест её всю сам. Он поделится с мамой и даже даст попробовать тетке Ежихе, хоть она и думает, что луна это гриб. День рождения прошел очень весело. К мышонку в гости пришло много друзей и все подарили ему замечательные подарки. Но, конечно же, мамина луна была самой лучшей. Когда наступил вечер и мышонок пошел спать, он по привычке посмотрел в окно, но не увидел там луну.(Если ты хочешь узнать,почему луны не было в небе и что такое лунное затмение, спроси у мамы, она знает). - Ну конечно - подумал он - ведь она лежит у меня в коробке. И тут мышонок подумал, что уже никогда, никогда не увидит, как луна висит на небе. А еще он подумал, что много летучих мышек теперь останутся без еды. И так стало мышонку грустно, что он не смог заснуть и заплакал. Но потом он подумал, что слезами горю не поможешь и решил посадить кусочек луны у себя в огороде. Он встал и как был в пижамных штанишках тихонечко, чтобы не разбудить маму отломил кусочек луны и выскользнул на улицу. Там он раскопал ямку, положил туда маленький кусочек луны, засыпал ямку землей, полил свежей вечерней росой и сказал: -- Расти луна до самого неба. А то мне очень грустно спать одному. И передавай привет летучим мышкам. Потом мышонок вернулся в кроватку и заснул сладким сном. Утром он первым делом как только проснулся побежал смотреть на то место,где он посадил луну. Но ночью прошел дождик, и мышонок не нашел это место. Весь день он очень волновался, а вдруг луна не выросла? Но мама успокоила его: - Не волнуйся - сказала она мышонку - если ты посадил, то она обязательно вырастет. Но мышонок все равно волновался и все никак не мог дождаться темноты. Когда же он наконец лег в свою кроватку и посмотрел на небо, он увидел там маленькую дольку луны, так похожую на мышиный хвостик. - Вот видишь - сказала мама - если что-то делаешь от всей души, оно обязательно получается. Она поцеловала мышонка и пожелала ему спокойной ночи. Мышонок помахал луне лапкой и счастливый заснул.
Мышонок и луна сказка в прозе. Отрывок. Александр Волынский
Путь мой предсказан одною из карт, Тою, которой не буду… Из королев на Марию Стюарт, (Гамлетову Гертруду)
Анна Ахматова Путь мой предсказан одною из карт...
Ведь какие идиоты вокруг. Они полагают, что система — это Путин. Или Обама. А если очень уверены, будто система — это ФРС и Йеллен-шмелен. А система — это светящийся экран на расстоянии шестидесяти сантиметров от глаз. С которым мы (ххх -цензура /Дмитрий Леночкин/), советуемся и интересуемся, какие для нас сегодня будут новости. Путин, Обама, Йеллен — это на нём просто разные картинки. А экран один и тот же... Мы думаем, что экраном управляем наполовину мы, а на другую половину спецслужбы, но на самом деле сам экран уже давно управляет и нами, и спецслужбами. Вот что такое система. И как, спрашивается, с ней бороться, если про борьбу с ней мы читаем на том же экране?
Виктор Пелевин. "Любовь к трем цукербринам" Цитата.
Но не только музы – и боги благословили её колыбель. Душевные совершенства сочетаются у Марии Стюарт с необычайным телесным очарованием. Едва ребенок стал девушкой, женщиной, как поэты наперебой спешат воспеть ее красоту. «На пятнадцатом году красота ее воссияла, как свет яркого дня», – возглашает Брантом, и ещё более пламенно – Дю Белле:
En vôtre esprit le ciel s’est surmonté Nature et art ont vôtre beauté Mis tout le beau dont la beauté s’assemble (В вашем сознании небо превзошло природу и искусство, ваша красота заключила в себе всё прекрасное, из чего складывается красота). Чтобы, как в зеркале, обворожая нас, Явить нам в женщине величие богини, Жар сердца, блеск ума, вкус, прелесть форм и линий, Вас людям небеса послали в добрый час. Природа, захотев очаровать наш глаз И лучшее затмить, что видел мир доныне, Так много совершенств собрав в одной картине, Всё мастерство своё вложила щедро в вас. Творя ваш светлый дух, бог превзошёл себя. Искусства к вам пришли, гармонию любя, Ваш облик завершить, прекрасный от природы, И музой дар певца мне дан лишь для того, Чтоб сразу в вас одной, на то не тратя годы, Воспел я небеса, природу, мастерство. Лопе де Вега восторженно слагает ей гимны: «Звёзды даровали её глазам свой нежнейший блеск, а ланитам – краски, придающие ей столь удивительную прелесть». После смерти Франциска Ронсар вкладывает в уста его брата Карла IX следующие строки, исполненные почти завистливого восхищения:
Avoir joui d’une telle beauté Sein contre sein, valoit ta royauté (То, что ты наслаждаешься такой красотой грудь в грудь, стоит твоей королевской власти). Кто грудь её ласкал, забыв на ложе сон, За эту красоту отдаст, не дрогнув, трон. Дю Белле как бы суммирует все похвалы, расточаемые Марии Стюарт во многих описаниях и стихах, восторженно восклицая:
Contentez vous yeux, Vous ne verrez jamais une chose pareille (Смотрите только своими глазами, вы никогда не увидите ничего подобного). Глядите на неё, мои глаза, – Нет больше в мире красоты подобной. Но ведь поэты – заведомые льстецы, а особенно придворные пииты, когда они прославляют свою властительницу; с тем большим интересом вглядываемся мы в её портреты той поры, зная, что залогом их достоверности служит мастерская кисть Клуэ, и хоть не испытываем разочарования, однако и не разделяем и чрезмерных восторгов. Перед нами не блистательная, а скорее пикантная красота: милый нежный овал, которому чуть заостренный нос придаёт легкую неправильность, сообщающую женскому лицу какоё-то особое очарование. Мягкие тёмные глаза с поволокой загадочно мерцают, безмятежные губы затаили ещё неведомую тайну; поистине природа не пожалела для этой принцессы драгоценнейших своих материалов, подарив ей изумительно белую с матовым отливом кожу, густые пепельные волосы, прихотливо перевитые жемчужными нитями, длинные, тонкие, белоснежные пальцы, стройный, гибкий стан, «…dont le corsage laissait entrevoir la neige de sa poitrine et dont le collet relevé droit decouvrait le pur modelé de ses èpaules» (чей лиф открывал вид на снег с её груди, а поднятый правый воротник открывал чистый рисунок её юбок).
В этом лице не найдёшь изъяна, но именно холодная безупречная красота лишает его всякой характерности. Глядя, на портрет этой прелестной девушки, вы ничего о ней не узнаете, да и сама она ничего толком о себе не знает. В её лице ещё не видна женщина – приветливо и ласково глядит на вас хорошенькая кроткая институтка.
И стала таким манером Настя жить в свекровом доме, как и другие невестки, и стали ее все уважать и заговорили с ней ласково. Лесков Н. С., Житие одной бабы
Снохач
В кругу громких затей. Судьбу вымолил, стремя украл, В цене детские игры. Цветок имени, вздыбленный край, Вино поздних гостей.
А тем временем в тёмной реке, Дрожат яркие звёзды. Часы сверены, плыть налегке, Держать крепко весло. Скользить лодочкой в струях густых, Глотать утренний воздух, Стращать плеточкой совесть и стыд, Прощать крепким узлом.
Летят вороны в дальнюю даль, Блестят чёрные перья, Скрипят шворени, дремлет кустарь, Слышны песни невест.
Нет, не посетует Муза, если напев заурядный, звук, безразличный для вкуса, с лиры сорвется нарядной. Милая, грусти не выдаст, путая спину и перед, песню, как платье на вырост, к слуху пространства примерит.
Иосиф Бродский Другу-стихотворцу (Отрывок)
Поэт как орудие языка
…Именно язык диктует стихотворение, и то, что в просторечии именуется Музой, или вдохновением, есть на самом деле диктат языка .
Иосиф Бродский
В высказываниях Бродского есть и более смелый, более парадоксальный компонент. Он состоит том, что язык, по мысли Бродского, есть средство обмена информацией между живой и неживой материей, причем активная роль в этом обмене придается скорее последней. Бродский дорожит своим авторством в отношении этой мысли и не забывает подчеркнуть его:
…как кто-то сказал (скорее всего, это был я), язык — это первый эшелон информации о себе, которую выдает неодушевленное одушевленному. Или, если выразиться точнее, язык — это разбавленный аспект материи.
Иосиф Бродский - "С любовью к неодушевленному. Четыре стихотворения Томаса Гарди"
Эссе о Томасе Гарди, из которого приведена цитата, увидело свет в 1994 году, а менее чем через год Бродский повторяет эту же мысль:
…язык есть, так сказать, первая линия информации неодушевленного о себе, предоставленная одушевленному. Или, если снять полемичность тона, язык есть разведенная форма материи. Создавая из него гармонию или даже дисгармонию, поэт, в общем-то, бессознательно перебирается в область чистой материи — или, если угодно, чистого времени.
___________________________
Уважаемый читатель, ещё раз вчитайся в слова о мысли Бродского приведённые выше
... язык, по мысли Бродского, есть средство обмена информацией между живой и неживой материей, причем активная роль в этом обмене придается скорее последней.
Не знаю как вам, а лично мне это сразу напомнило работы Карлоса Кастанеда, а именно тему "Летуны. До сего дня я был убеждён, что это был единственный в своём роде нарратив, повествующий нам о попытке наладить линию коммуникации между органическим и неорганическим сознанием. Ибо "Солярис" Станислава Лема рассказывал всё таки о взаимоотношениях пусть и очень разных, но всё таки относящихся к одной органической среде Сущностях . И вот, оказывается, что и талант поэта Бродского смог ухватить самую тайную, не побоюсь этого определения, сферу. Сферу встречи двух противоположных, по принципу Янь/Инь, Понятий. Дмитрий Леночкин
___________________________-
Диктат языка Бродский распространяет не на всех его носителей, и даже не на всех поэтов, а лишь на избранных, обладающих, на его взгляд, особым слухом. В их произведениях “голос человеческой страсти уступает голосу лингвистической необходимости”. В числе “избранных” — Кавафис, Томас Гарди, Джон Донн, Оден, Цветаева, Достоевский, Платонов.
…этого автора [Платонова] можно рассматривать как воплощение языка, временно оккупировавшего некий отрезок времени и оттуда рапортующего.
Иосиф Бродский - "Катастрофы в воздухе. Меньше единицы"
<…> В ее [Цветаевой] лице русская словесность обрела измерение, дотоле ей не присущее: она продемонстрировала заинтересованность самого языка в трагическом содержании.
Иосиф Бродский "Поэт и проза Меньше единицы"
...... ощущение, что язык способен на такие конструкции, которые низводят человека в лучшем случае до роли писца. Что на самом деле язык использует человека, а не наоборот. Что язык течет в мир человека из царства нечеловеческих истин и зависимостей, что в конечном счете это — голос неодушевленной материи и что поэзия лишь время от времени регистрирует исходящие от него волны.
Иосиф Бродский - "С любовью к неодушевленному . Четыре стихотворения Томаса Гарди" ______________________________________
Итак, мы видим, что только носитель Языка, как некой неорганической, но разумной Сущности, Может называться Поэтом, шире Художником, с большой буквы. Видимо именно по этой причине Бродский не относил стихи поэтессы Анны Ахматовой к высокому искусству, хотя очень ценил её за человеческие качества, так как не считал Ахматову носителем языка, языка понимаемого в контексте нашего разговора. И то что Бродский был в этом отношении прав, бессознательно демонстрирует и сама Анна Ахматова выдавая эту свою тайну через свои поэтические строки.
Но, поднявши руку сухую, Он слегка потрогал цветы: «Расскажи, как тебя целуют, Расскажи, как целуешь ты».
И глаза, глядевшие тускло, Не сводил с моего кольца. Ни один не двинулся мускул Просветленно-злого лица.
Анна Ахматова - Гость (Отрывок) 1914
Муза-сестра заглянула в лицо, Взгляд её ясен и ярок. И отняла золотое кольцо, Первый весенний подарок.
...............................................
Завтра мне скажут, смеясь, зеркала: «Взор твой не ясен, не ярок…» Тихо отвечу: «Она отняла Божий подарок».
Анна Ахматова - "К Музе" (Отрывок) 1911
Видите как интересно, друзья. Хотя, мы видим, что кольцо присутствует на пальце Анны в 2014 году, а снято, было отобрано, в 1911. Но что есть время в мире языка? Снова возвращаясь к цитате из Бродского
…этого автора [Платонова] можно рассматривать как воплощение языка, временно оккупировавшего некий отрезок времени и оттуда рапортующего.
Язык/ Летун может врываться в любой временной диапазон, в независимости от его расположения на шкале времени, и оккупировав его, вещать оттуда свои катрены. Итак, настоящий поэт, только тот, кто является носителем языка. Поэт, в отличии от поэтов, низведён до уровня писца состоящим гарсоном при Летуне. Но в этой своей функциональности Поэт становится Некто, кто возвышается над остальным человечеством. И что у Бродского очень и очень завуалированно а у Пелевина декларируется открытым текстом.
Дмитрий Леночкин
_________________________________________
Читая эссеистику Бродского, можно заметить, что в ней акцентируются не энергия языка, но скорее его самость, внутренний “интерес”, подчиняющий себе перо пишущего. При этом в творчестве наиболее тонко чувствующих язык (или — в системе Бродского — прочувствованных языком) писателей происходит постоянная борьба этического начала с лингвистическим детерминизмом. Этой мыслью пронизано эссе о Цветаевой, в котором Бродский обращает наше внимание на такое качество языка, как неисчерпаемость, и при этом — на тяготение уже сказанного к застыванию, клишированности, трюизму. Однако чем выше, по мнению Бродского, поэт (писатель) поднимается в поисках этической точности, адекватности собственному мироощущению, тем более язык ограничивает ему выбор нетронутых, незаштампованных средств. И главным заинтересованным лицом здесь Бродский вновь выводит не писателя, но сам язык
Даже авангардистский эксперимент оказывается не преодолением языка, а сбором урожая. На самом деле писатель — слуга языка. Он — механическое средство языка, а не наоборот. Язык отражает метафизическое отношение. Язык развивается, достигает определенной зрелости, достигает определенного уровня, а писатель просто оказывается поблизости, чтобы подхватить или сорвать эти плоды. <…> Писатель не может быть авангардистом. Авангардистом является сам язык.
Иосиф Бродский "Язык — единственный авангард:" из интервью В. Рыбакову
______________________________________
Ещё очень важное открытие сделанное Бродским. Каждый из языков зациклен на свой собственный мир. Точнее на выбранный им, языком, дискурс, который он с упорством патефона и проводит в бытие органических сущностей. Но в этом неуклонном проведении своей линии, язык может проявлять чудеса творческого подхода, новые стили, новые костюмы, новые декорации, но неизменность главной, экзистенциональной темы всегда будет присутствовать. Другое дело как это будет выраженно, через заполнение одной и той же формы различным содержанием. Либо приданию одному и тому же содержанию различных форм. Будет зависеть конкретно родового вида языка/даймона, который овладел избранным. Но свои вожжи язык будет держать крепко. И любая попытка "творческой" личности соскочить с флагманского дискурса будет приводить к тому, что критики называют такими понятиями, как "утрата божьей искры", "творческий кризис в работах N., который мы все наблюдаем в последнее время" если вообще не прозвучит презрительно -вульгарное - "исписался".
Вот, уважаемый читатель, такая неожиданная грань открылась нам в творчестве, или даже сказать больше, в метафизических исследованиях поэта, публициста, прозаика и философа Иосифа Александровича Бродского. Благодарю за внимание.
Дмитрий Леночкин ________________________________________________________
В посте были использованы фрагменты из эссе ШАМИЛя ХАЙРОВа «Если Бог для меня и существует, то это именно язык»: языковая рефлексия и лингвистическое мифотворчество Иосифа Бродского
Там, на большой высоте, Даже сказать страшно где, Звезды висят, как-будто апельсины, А между звёзд, между звёзд, Задравши хвост, пышный хвост, Ходят кометы, важно как павлины. А на луне, на луне, Едет медведь на слоне, Лунный медведь - голубенькие глазки, Не замечая того, Что мы глядим на него Он сам себе вслух читает сказки
Песня о звездах (Отрывок) - Из к/ф про Красную Шапочку
Когда Солнышко словно устав от праведных трудов, зажигая жизни, одарив всех своим теплом, ныряет в прохладу океана. На прощание шипя своей огненной короной в прохладных волнах и раскрашивает в багряность белоснежные облака, словно отдавай прощальный салют прошедшему дню засыпая. Тогда осторожно на цыпочках едва ступая по кронам деревьев, слившиеся в замысловатые темные силуэты, крадётся холодная шалунья Луна. Она давно влюблена в нашу Землю. Но Земля спит вместе с Солнцем и никогда не узнает про это. Заслоняя собой грозди звёзд холодным светом от безответной любви, она играет с тенями мрака в загадочную, как и она сама игру. Клинками дорожек по водным гладям осторожно ласкает ночь убаюкивая колыбельной тишиной в унисон с шелестом ветра. От вздохов её любви вздыбливаются приливы и отливы океанов и морей, и от этого у Земли сладкая нега и сны. Скользя по своду Млечного пути, словно цепной пёс своей верностью охраняет покой заснувшей жизни. В прищуре её холодного взгляда, мелькают фантазии, желания и грёзы о вечности и любви, срывая маски подлости и предательства в чистоте голубого цвета. Реальность и нереальность уходят в небытие под ним и оставляют лишь, Здесь и Сейчас. И любовь Луны к Земле бескорыстна она прячет её в ночи, скрывая всё сокровенное в себе. А перед неизбежным рассветом, она будто бы смущаясь своих чувств, бледнеет и прячется за высокими горами или недоступным никому горизонтом, до следующей ночи. Они так близко, так рядом, что когда она хочет шепнуть о своих чувствах то закрывает Солнце, и как юная дева стыдливо отворачивается, обрушивая вместо лика темноту. А потом быстро убегает, так и не сказав ничего. Но понять её несложно. -Ах Луна, Луна, ты влюблена!!!!!!!!!! Влюблённая Луна... Автор: Роман Рыженький
... ибо Царствие Божье силой даётся. Благая весть. ))
Как сон, летит дорога, и ребром встает луна за горною вершиной. С моею черной гоночной машиной сравню — на волю вырвавшийся гром!
Все хочется,- пока под тем бугром не стала плоть личинкою мушиной,- слыхать, как прах под бешеною шиной рыдающим исходит серебром…
Автор: Владимир Набоков "Автомобиль в горах". Сонет. (Начало)
Духовные ценности – это алгоритмы действий, стандарты, идеалы, установки, запреты, эталоны, принципы и правила, находящиеся в сердце и разуме человека, определяющие основу поведения и тип личности. Ценности существуют у каждого человека, групп людей, наций и человечества в целом. Находясь глубоко внутри человеческого естества, они ежедневно оказывают основное и непосредственное влияние на жизнь человека. Ценности можно разделить на духовные, религиозные, материальные, эстетические, этические и гуманистические. Но это разделение условно, так как понятия ценностей часто пересекаются. Основными духовными ценностями являются следующие: Бог, бескорыстие, вера, верность, добро, долг, достоинство, дружба, жизнь, забота, искусство, любовь, милосердие, независимость, общение, Писание, порядочность, предки, прощение, религия, ритуалы, Родина, родители, дети, самореализация, свобода, семья, смирение, справедливость, терпение, творчество, честь, церковь, человек, человечность, честность. Духовные ценности – это своего рода духовный капитал человека, который может накапливаться, передаваться другим, переходить по наследству. Это то, что в первую очередь, отличает человека от животных. Духовные ценности помогают человеку занимать активную творческую жизненную позицию, ведут его к самоотдаче, ответственности и самопожертвованию ради других людей. Человек избирает места пребывания, круг общения и источники получения информации. Духовные ценности позволяют человеку сохранить истинную красоту души и индивидуальность независимо от обстоятельств и событий.
Сжимая руль наклонный и упругий, куда лечу? У альповой лачуги — почудится отеческий очаг;
и в путь обратный,- вдавливая конус подошвою и боковой рычаг переставляя по дуге,- я тронусь.
Автор: Владимир Набоков "Автомобиль в горах". Сонет. (Продолжение)
Духовные и религиозные ценности часто совпадают, но не всегда означают одно и то же. Например, нерелигиозный человек Понтий Пилат хотел отпустить Иисуса из Назарета, понимая, что фарисеи и первосвященники предали его из-за зависти. Они же настояли на распятии. Духовные ценности могут передаваться от родителей детям, от лидеров страны и знаменитостей – обществу, приниматься в основу мышления и поступков, и затем подсознательно управлять людьми изнутри. Если же осознанно выбирать для себя жизнь с духовными ценностями или без них, то в этом случае, они имеют смысл, только если существует Бог. Если только Богу нужно будет дать отчет после земного пути, если существует загробная жизнь, и жизнь на земле определяет место в вечности. Иначе, зачем тогда жертвовать собой и в чем-то себя ограничивать? Зачем тогда нужно «не убить», «не украсть» и «не прелюбодействовать»? Может главное, чтобы никто не узнал, что зло имело место, чтобы не получить преследований от людей и правоохранительных органов? Как сказал Апостол Павел: «Если нет воскресения из мёртвых, то станем есть и пить, потому что завтра умрём». Если же тело временно, а дух вечен, то духовные ценности являются по-настоящему вечными ценностями.
Я не бабочка, не птица, Но быстрее их лечу. Мне на месте не сидится, Я всегда куда-то мчу
На машинах, поездах, Самолетах и плотах, Кораблях, велосипедах… Еду, еду, еду, еду.
Польза чар моих и суть: Сделать ваш счастливым путь. Он пройдёт без происшествий С доброй Феей Путешествий.
"Фея путешествий" Автор: Олеся Емельянова
Лизавета была младшей сестричкой Рыжика, она старалась во всём брать пример со старшего брата: и маме помогать, и друзей не обижать, и игрушки убирать, вот только есть культурно у Лизаветы пока ещё не получалось.
- Доченька, будь воспитанным лисёнком, веди себя прилично за столом, - часто просили малышку родители.
- А что значит прилично? - интересовалась Лизавета.
- Ты же взрослая, сама понимать должна, - отвечал папа.
Но Лизавета не понимала. Она так же, как и все садилась на стульчик за стол, а не наоборот, ела ложкой и вилкой, а не лапками, но замечания всё равно получала.
- Рыжик, а как ведут себя культурные зверята во время еды? - спросила однажды лисичка у старшего брата.
- По-взрослому, - коротко ответил Рыжик, продолжая выпиливать что-то из небольшой дощечки.
Не получив вразумительного ответа малышка вышла на улицу и села на лавочку под деревом.
- Ты чего грустишь? - вдруг услышала она чей-то голос сверху.
Лизавета подняла голову и увидела Сову Лукерью, сидящую на ветке.
- Здравствуйте, тётушка Лукерья. Я так хочу быть воспитанным лисёнком, культурно вести себя за столом во время еды, но не понимаю, как это сделать, - грустно ответила Лизавета. - Может Вы мне поможете?
- Конечно помогу. Все очень просто: надо только соблюдать определенные правила, - ответила сова.
- А что это за правила? - с надеждой услышать, наконец, вразумительный ответ, спросила малышка.
- Слушай и запоминай. Перед едой обязательно помой лапки с мылом, во время еды не клади локти на стол; не чавкай, не причмокивай, не болтай, ешь тихо и спокойно, чтоб не подавиться; не тянись через весь стол за едой, попроси, чтоб тебе её передали; будь аккуратной, не оставляй вокруг себя крошки и пятна от еды; не вытирай мордочку лапками, для этого есть салфетки; и обязательно благодари за еду того, кто её приготовил, - закончила свой монолог сова.
- Как много правил, но я постараюсь их все запомнить. Благодарю Вас, тётушка Лукерья, - вежливо сказала лисичка.
«Как же здорово, когда есть тот, кто может понятно, подробно и спокойно всё объяснить», - с благодарностью подумала Лизавета и стала повторять услышанные от совы правила.
За ужином родители не узнали свою доченьку.
- Душа радуется, видя такое твоё поведение за столом, - ласково сказала мама.
- Вот видишь, быть культурной это совсем несложно. Ты большая умница, Лизавета, - похвалил малышку папа.
«Не только я умница, но и сова Лукерья», - хитро улыбаясь подумала лисичка».
"Воспитание и питание" Царство сказок "Добрая Фея"
Прекрасный ангел с факелом в руке Скользит меж облаками, как комета. Я не отшельник, не святой аскет, Мне не положено увидеть это,
Я не достоин чудо созерцать, Я слишком много лет грешил беспечно, Нет повода прощенья ожидать, Терпение небес не бесконечно.
Но чудо есть, и вот оно, не сон, Не голограмма, не причуда света, И глас: "Здесь каждый может быть спасён!" Я слышал глас, мне не приснилось это.
Ангел Автор: Дмитрий Красильников
Шранк – Ещё рано, – гудит её могучий бас. – Ещё в колокол не ударили.
Лазенская ( молча теребит платочек, затем заводит разговор на посторонние темы).– Завтра, наверно, получу письмо от Митеньки. Он мне всегда на Пасху присылает денег.
Шранк – И глупо делает. Всё равно на духи растранжирите. Кокетка!
Лазенская – Хю-хю-хю! Ах, какая вы насмешница! (заискивающе смеется, сложив рот трубочкой, чтобы скрыть отсутствие передних зубов)
Шранк – Я правду говорю (гудит поощренная хозяйка) – К вам в комнату войдешь – как палкой по носу. И банки, и склянки, и флаконы, и одеколоны – настоящая обсерватория.
Лазенская – Хю-хю-хю! (свистит гостья, бросая кокетливый взгляд). – Женщина должна благоухать. Тонкие духи действуют на сердце… Я люблю тонкие духи! Нужно понимать. Вервена – запах легкий и сладкий; амбр-рояль – густой. Возьмите две капельки амбре, одну капельку вервены и получите дух настоящий… настоящий, (она пожевала губами, ища слова), – земной и небесный. А то возьмите основной дух Трефль инкарнат, пряный, точно с корицей, да в него на три капли одну белого ириса… С ума сойдёте! Прямо с ума сойдёте!
Шранк – Зачем мне с ума сходить, (иронизирует мадам Шранк). – Я лучше схожу к Ралле, куплю цветочный одеколон.
Лазенская – Или возьмите нежную Икзору,(продолжает фантазировать мадам Лазенская), – а к ней подлейте одну каплю тяжёлого Фужеру…
Шранк – Я всяко ж больше всего люблю ландыш. (перебивает её густой бас хозяйки, решившей, что пора наконец показать, что и она кое-что в духах смыслит).
Лазенская – Ландыш? Вы любите ландыш? Хю-хю-хю! Ради Бога никому не говорите, что вы любите ландыш! Ах, Боже мой! Да вас засмеют! Хю-хю-хю! Ландыш! Пошлость какая!
— Ах, ах! Какие нежности! — обижается мадам Шранк. — Как все это важно! Ума большого не вижу, чтобы морить себя голодом — на духи деньги копить! Ужасная прелесть, — аромат на три комнаты, а лицо с кулачок.
— Ах, ах! Какие нежности! — обижается мадам Шранк. — Как все это важно! Ума большого не вижу, чтобы морить себя голодом — на духи деньги копить! Ужасная прелесть, — аромат на три комнаты, а лицо с кулачок.
Автор: Надежда Тэффи Пьеса «За стеной» диалог двух женщин (Отрывок)
Прекрасных женщин вы видали сами Но есть всё та, единственно мудра, Хоть поменяй планету полюсами А все мужчины для неё - игра. Умом уж несомненно обладала И страсть к мужчинам у неё в крови, И слов любви воинственно шептала И говорила всё им о любви.
Какая прелесть! Изумительная вещица - шептала она. Она уже некоторое время в задумчивости держала в руках, и, как заворожённая, разглядывала эту чудесную чашку из тончайшего фарфора цвета крем-брюле с изящным золотым рисунком по краю, когда услышала вопрос: - Могу я вам чем- то помочь? Вы хотите приобрести эту чашку, в подарок кому-нибудь или себе? Она кивнула в знак согласия, скорее самой себе, чем кому- то, и продолжала смотреть, не отрываясь на чашку, и не оборачиваясь на голос. - Да, это очень красивая чашка, хороший выбор - продолжил мужской голос. Я вижу, она вам понравилась. Да? Говорящий человек явно хотел получить ответ, и был настойчив. Тут она развернулась на вопрос, и увидела интересного молодого мужчину с длинными волосами, убранными в хвостик, с красивыми восточными проницательными глазами, как у Ошо, и приятной улыбкой. Он давно уже наблюдал за ней, с момента её появления в магазине. - Я ещё думаю,- ответила женщина, словно только проснулась ото сна. У вас тут несколько замечательных чашек, они мне все нравятся, глаза разбегаются. Какую выбрать, пока не знаю. Она перебирала чашки. Посмотрю и подумаю еще. Никогда не знала про этот магазин раньше. - Мы недавно открылись, - ответил молодой человек. Это правда, что у нас красивые и необычные чашки. Думайте и выбирайте, вы правильно делаете, что раздумываете, ведь выбирая чашку, как вообще и все остальное, вы выбираете ещё и судьбу, ... себе или другому человеку, или какую-нибудь историю, а это очень ответственно. - То есть? Можно поподробнее с этого момента? - Конечно!Вы сами все поймете и ответите себе, – живо отозвался мужчина. Только один вопрос к вам: Как вы любите пить напитки, вы отдаёте предпочтение какой- то одной, любимой чашке? Или вам безразлично, что за чашка у вас в руках? И вообще, ваше отношение к чашке? Задумывались ли вы когда–нибудь о ней специально? О её судьбе? Здесь много прекрасных чашек, но вы, какую предпочли бы взять в руки сейчас? - он указал на полку. Она задумалась над словами мужчины, разглядывая красивые чашки на полке, и вспомнила, что никогда не пьёт, и не ест из некрасивой посуды. У неё просто пропадает аппетит. Из стаканов, - совсем никогда, они безликие какие- то, старается не брать их даже в руки. Не нравятся кружки, что- то в них много от мужского начала, и напоминают войну,... поиски кипятка на станциях. Всегда выбирает что-то ей близкое, можно сказать, родное и по цвету, и по форме, изящное, а если её не устроит чашка, то она, скорей всего, откажется от чая, под любым предлогом, проговаривая про себя, что не хочется её брать в руки. И вообще, расхотела пить чай. - О! Да я привереда! - подумала она про себя. А я ведь раньше никогда вслух об этом не говорила, и казалось, не думала о таких вещах, но интуитивно всегда делала выбор. - Блиц анализ моей жизни показал, что мне приятно пить скорей всего из красивой, или необычной чашки,- шутливо ответила женщина. - Отлично!- одобрил он. А друзей своих вы потчуете как,из каких чашек? Многие хозяева красивые чашки прячут в сервант, чтобы гости, не дай Бог, не разбили, а угощают из любых других, какие есть в доме. - Нет, это не про меня! Чаще всего я спрашиваю друзей о предпочтениях, предлагаю выбрать и считаюсь с их выбором. - Значит, вы поклонница дзен. По их учению всегда учитывается желание гостя, в первую очередь, и потом, чашка должна быть необычной, единственной в своем роде, которая вобрала много информации о жизни через прикосновения людей, которые её держали в руках, отколы, трещинки,- вспомните чашу Иисуса. В Испании я рассматривал одну такую,... все края покусаны. Как каждый хотел приобщиться к нему! Даже таким путем! У каждой чашки своя судьба, как и у человека. Ещё сторонники дзен раскалывают обычную чашку, затем склеивают красиво, чем-то отделывают, и уже потом, пьют из неё, и предлагают испить чаю гостю, если он захочет. Они рассматривают это, как возможность испытать другую судьбу, тем самым, подчеркивая вашу индивидуальность и уникальность, а заодно, показывая тем самым, уважение к вам, а возможно даже и любовь. Чашка -это всегда больше, чем просто сосуд для пития. Это целый мир...
"Чилаут" (Отрывок) Автор: Ольга Сергеева -Саркисова
Может быть меня поймают Гарпуном иль прямо в сети, Скажут - рыба-то какая Странная... смотрите дети...
Догадаться тут несложно Будет что и как однажды, Но не то меня тревожит, Что обычным людям страшно.
Я ищу себе подобных, Перешедших в рыб свободно, Искренних, глубоководных, Что уже - бесповоротно...
Это жизнь в подводных камнях, И она совсем иная - Не увидеть её сверху, Ничего о ней не зная...
Про подводные камни, Избранное. Автор: Марина Артюх
Когда луна поднялась выше, я стал замечать, что склоны долины были отнюдь не такими вертикальными, как я представлял себе вначале. Выступы и обнаженные слои породы образовывали хорошую опору для ног, благодаря чему можно было легко спуститься вниз, а через несколько сотен футов крутой обрыв и вовсе переходил в пологий спуск. Под влиянием импульса, который я и сейчас не могу до конца объяснить себе, я начал спускаться по почти отвесной стене, с трудом цепляясь за выступы скал, пока не остановился внизу, на пологом склоне, не отрывая взора от стигийских глубин, которых никогда еще не достигал ни единый луч света.
Почти сразу же мое внимание привлёк огромных размеров странный предмет, расположенный на противоположном склоне, круто поднимавшемся примерно на сотню ярдов надо мной; обласканный лучами восходящей луны, которых он не знал, наверное, уже миллионы лет, предмет этот испускал белое мерцающее сияние. Вскоре я убедился, что это была всего лишь гигантская каменная глыба, однако все же не мог отделаться от впечатления, что её контуры и положение не являлись результатом деятельности одной только природы. Когда мне удалось разглядеть предмет более подробно, меня охватили чувства, которые я не в силах выразить, ибо, несмотря на чудовищную величину глыбы и её присутствие в бездне, разверзшейся на морском дне ещё во времена, когда мир был слишком молод, чтобы его могли населять люди, - несмотря на все это, я вдруг совершенно отчетливо понял, что этот странный предмет являлся тщательно оконтуренным монолитом, массивное тело которого несло на себе следы искусной обработки и, возможно, служило когда-то объектом поклонения живых и мыслящих существ.
Ошеломлённый, испуганный, и тем не менее испытывающий нечто вроде невольной дрожи восхищения, присущей ученому или археологу, я внимательно осмотрел окружающую меня картину. Луна, находящаяся почти в зените, ярко и таинственно светила над отвесными кручами, окаймлявшими ущелье, и в этом почти дневном сиянии мне удалось различить, что на дно каньона стекает обширная река - она извивается и исчезает в противоположных его концах, почти задевая мне ноги своими водами. Мелкие волны на другой стороне ущелья плясали у основания громадного монолита, на поверхности которого я мог сейчас ясно видеть как надписи, так и грубо высеченные фигурки. Надписи были выполнены в иероглифической системе, абсолютно мне незнакомой и состоящей по большей части из условных символов, связанных с водной средой. Среди знаков были рыбы, угри, осьминоги, ракообразные, моллюски, киты и им подобные существа. Все это было совершенно непохоже на то, что я когда-либо видел в ученых книгах. Некоторые символы представляли из себя изображения каких-то морских существ, очевидно, неизвестных современной науке, но чьи разложившиеся формы, мне довелось ранее наблюдать на поднявшейся из океана равнине.
Но более всего я был очарован живописной резьбой. По ту сторону текущего между мной и каменной глыбой потока воды находилось несколько барельефов, которые, благодаря их огромным размерам, можно было разглядеть, не напрягая зрения. Клянусь, их сюжеты могли бы вызвать зависть у самого Доре. Я думаю, что эти объекты, по замыслу, должны были изображать людей - или, по крайней мере, определенный род людей, хотя существа эти изображались то резвящимися, как рыбы, в водах какого-то подводного грота, то отдающими почести монолитной святыне, которая также находилась под волнами. Я не отваживаюсь останавливаться подробно на их лицах и формах, ибо одно лишь воспоминание об этом может довести меня до обморока. Гротескные в такой степени, недоступной, пожалуй, даже воображению По или Булвера , они были дьявольски человекоподобными в своих общих очертаниях, несмотря на перепончатые руки и ноги, неестественно широкие и отвислые губы, стеклянные выпученные глаза и другие особенности, вспоминать о которых мне и вовсе неприятно. Довольно странно, но они, похоже, были высечены почти без учета пропорции их сценического фона - например, одно из существ было изображено убивающим кита, который по величине едва превосходил китобоя. Как я уже говорил, я отметил про себя гротескность фигур и их странные размеры; однако мгновение спустя я решил, что это просто боги, выдуманные каким-нибудь первобытными племенем рыбаков или мореходов, чьи последние потомки вымерли за многие тысячелетия до появления первого родственника пилтдаунца или неандертальца. Охваченный благоговейным страхом, который вызвала во мне эта неожиданно представшая моим глазам картина прошлого, по дерзости своей превосходящая концепции наиболее смелых из антропологов, я стоял в глубоком раздумье, а луна отбрасывала причудливые блики на поверхность лежащего предо мною безмолвного канала.
Затем вдруг я увидел его. Поднявшись над тёмными водами и вызвав этим лишь легкое, почти беззвучное вспенивание, какой-то необычный предмет плавно вошёл в поле моего зрения. Громадный, напоминающий Полифема и всем своим видом вызывающий чувство отвращения, он устремился, подобно являющемуся в кошмарных снах чудовищу, к монолиту, обхватил его гигантскими чешуйчатыми руками и склонил к постаменту свою отвратительную голову, издавая при этом какие-то неподдающиеся описанию ритмичные звуки. Наверное, в тот самый момент я и сошёл с ума.
Я Вас люблю! Я таю... Боже мой, Как упоителен и как прекрасен вечер - Кивает с неба Ангел головой И звёздной шалью кутает мне плечи.
Пленила сердце нежность жгучих глаз - Я ей служить готова без оглядки: Налить любви в сей миг и про запас Хмельным вином рябины горько-сладкой.
Весь мир молчит, когда поёт любовь, Высокой нотой улетая в выси. Когда сам Бог являет силу в кровь, Не рассыпая жемчуг в пыль и бисер.
Судьба звездой вела нас под альков. Был долгим путь, исхлёстанный волнами. Со дна на гребень выплыла любовь, Чтоб мягкой пеной хлынуть пред ногами.
"*** (Я Вас люблю! Я таю...)" Автор: Наталья Егорова
Сон о двух неудачниках
Отыграл я роль свою бездарно... За кулисы скрылся режесёр, И в худой конверт "негонорарный" Заглянул тайком, как-будто вор. Исправлять?! Эх, знать бы как... и поздно, Нет ни средств, ни времени , ни сил, Хорошо, отец мой ... не Грозный, С ним и до антракта б не дожил. И теперь в глухой периферии Ожидаю чуда иль конца, И топлю тоску с зелёным змием В пузыре дешёвого винца.
У всех людей домашние драконы как драконы, только у меня не такой. Поймите сами, мой Зубастик не вписывается в общую картину этих сказочных существ. Не полыхает он огнём, проносясь над головами жителей какого-нибудь городка, не разрушает замки и дворцы, требуя полного себе подчинения местного населения, тем более не пленит людей, ибо избегает войны, не возглавляет государство, потому что не желает стать правителем, также не требует дани или выкупа, не охраняет сокровища, не живёт на кладбище, не унижает героев и так далее и тому подобное. Ничего подобного Зубастик не совершает. Наоборот, сидит он у меня дома и читает какие-нибудь заумные книги из библиотеки, вертит хвостом и при этом смеётся: - Ха-ха, этот Сократ — большой любитель философских шуток!.. Ну, Вольтер здесь очень резок, так нельзя, нужно помягче с оппонентами... Хм, Ибн Хальдун неплохо провел параллели с экономической оценкой собственности... Я только пожимаю плечами, ибо не понимаю, о чём твердит мой домашний дракон. Или он крутится у электрической печки, в колбах мешает растворы, чертит на доске химические формулы и, поправляя большие очки, бормочет: - Аш-два-эс-о-четыре... так-так, реакция слишком сильная при соприкосновении с аш-два-о... Много энергии выделяется... А если мы добавим немного аргона и аргентума и окислов железа?.. Хм, что-то необычное в этом растворе... От колб несёт нечто едким, что я кашляю, а дракону хоть бы что, он может работать и в дыму, и в условиях радиации. На мои замечания он небрежно отвечает: - Наука требует жертв, хозяин. - Так почему я должен быть жертвой? - пытаюсь я возмутиться, на что Зубастик трепещет крыльями от нетерпения, мол, не отвлекай. Из лаборатории продолжают валить клубы дыма и разряды электрической дуги освещают всё пространство. Бр-р, жуткое зрелище, не для слабонервных. Мне приходится переходить в другую комнату. Или в периоды спокойствия и отдыха играет на скрипке, от чего у меня слёзы льются из глаз — слишком печальные нотки извлекает Зубастик из инструмента. «Грусть в моём сердце» - так назвал он свою сонату, и, признаюсь, что таких произведений у дракона много. Сами понимаете, что радости в нашей суровой действительности они не прибавляют - композитор он явно необычный, и это меня порой шокирует, но исправить своего питомца не могу. Хотя я делаю очередную попытку повернуть всё в иное русло. - Слушай, Зубастик, - говорю я, раскрывая газету. - Тут пишут, что есть вакансия дежурного дракона, охраняющего томную девицу в королевской башне. Ну, будешь сжигать всех рыцарей, которые захотят её освободить, закидаешь камнями любого, кто осмелится подойти к башне, а лошадей таких героев можешь сожрать — чем не достойное дело для тебя? На что Зубастик, не отвлекаясь от телескопа, говорит: - Не-е, хозяин, что за ерунду ты мне предлагаешь? Тут у меня звезда-пульсар в галактике М31 с необычной характеристикой, а я слышу что-то о принцессах и башнях... Скучная работа! Все принцессы — дуры набитые, рыцари — хвастуны, и из-за них терять драгоценное время? Да и не любитель я шварятся камнями в бедолаг!.. Не-е, не годится!.. Я вздыхаю, беру трубку телефона и звоню в Бюро трудоустройства драконов. Там мне вежливо отвечают и предлагают несколько интересных направлений. В женском голосе явная ирония — не часто к ней обращаются с такими заявлениями, хозяева обычно ищут работу для питомцев через знакомых, друзей или родственников. Бюро — это для неудачников типа меня и моего дракона. Но тут не до гордости, нужно выкручиваться из этой ситуации.
Не любишь, не хочешь смотреть? О, как ты красив, проклятый! И я не могу взлететь, А с детства была крылатой.
Мне очи застит туман, Сливаются вещи и лица, И только красный тюльпан, Тюльпан у тебя в петлице.
Автор: Анна Ахматова
Фортуна бывает разной и открывается во всевозможных жизненных проявлениях: повезло, выиграл, нашел работу, получил новую должность, влюбился, приобрел долгожданное. Часто это довольно очевидное и понятное, что происходит с твоими знакомыми или с тобой лично. Но бывает она проявляет себя скрыто, не явно, косвенно, не на прямую, а исподволь, и ты понимаешь, что это именно она не сразу, изучая ее следы, приметы и последствия. Однажды я поехал на дачу и как всегда по дороге остановился около придорожного магазина, который посещаю частенько, потому что он расположен по пути и удобен для покупок. Своя стоянка, престижный вид, приветливый персонал, приятное и квалифицированное обслуживание. Этот магазин рано открывается и поздно закрывается и находится он около строительного рынка, куда дачнику лежит проторенный путь. Я бродил по пустынному залу среди продуктов, переходя от стойки к стойке и набирал все необходимое в покупательскую тележку. Особенно не смотрел по сторонам, не разглядывал редких покупателей, но один человек все-таки привлек мое внимание. Лет сорока, в кепке, куртке нараспашку и в новом костюме. Мне показалось, что он весь был какой-то новый. Приглядевшись, я заметил, что на нем новая только что купленная теплая кепка, новая дорогая кожаная куртка, новый темный костюм, идеально белая рубашка и новый галстук. Если я выбирал товар обстоятельно, то он действовал энергично, с размахом и в свою тележку отправлял товар без разбора, навскидку, обильно и так, что она скоро начала пучиться. Я продолжил выбирать товар и свою тележку подкатил следом за мужчиной. Он как раз укладывал купленное в большие пакеты, которые ему дала кассирша. Ему оставалось уложить совсем немного, когда кассирша пробила чек и назвала сумму в две тысячи и сколько-то там рублей. Мужчина из правого бокового кармана костюма достал поблескивающий отнюдь не потертой кожей кошелек, открыл его и из туго сдавленной пачки торчащих красноватых купюр достал пятитысячную купюру, которая свежим необыкновенно гладким листом легла перед кассиршей так, как будто ее только что отпечатали на печатающем станке. Деньги у него тоже были новые. Я расплатился следом за ним и направился к своей машине. И в тот момент, когда я подходил к машине, чтобы открыть багажник, мужчина уже уложил сумки, закрыл багажник и садился в черный внедорожник, который сверкал, как может сверкать новый автомобиль. Как только мужчина сел, машина тут же завелась и рванула с места от магазина по слегка заснеженной дороге немного в горку и через считанные секунды проехав сто метров въехала на территорию строительного рынка. Я не сомневался, что и дом у этого человека построен новый или он делает последнюю отделку в нем. У него все в жизни было новое и сама жизнь тоже. И то ощущение, что фортуна его посетила и, возможно, находится до сих пор у него в гостях меня покорило и долго не отпускало своим восхищением, заставляя возвращаться к этому эпизоду вновь и вновь. Я не испытывал зависть к нему, а только было удивление и восхищение, примеряя его образ на себя и представляя, чтобы такое в моей жизни могло произойти, из-за чего я стал бы настолько обновленным и по-иному привлекательным. Он был в кепке, не шляпе, не в модном головном уборе, а именно в кепке, в которых часто ходят водители такси автобусов и троллейбусов. Лицо красноватое, будто обветренное, брови черные и волосы. Лицо по-русски простоватое но со смышлёными глазами, без всякой печати современной интеллектуальности. Возможно, он работал на стройке прорабом. Но скорее всего он работал полярником в Антарктиде или на шахтах Шпицбергена. Возможно, он работал где-то еще, о чем гадать совершенно бесполезно. Конечно, мне бы хотелось узнать, кто он, чем занимается и как смог получить такое обновление в жизни. Но это было не так важно. Важнее было то, что я увидел не его самого, а фортуну, которая была с ним и оставила на нем свои следы, приметы и факты своего присутствия. Ведь фортуна такая неуловимая дама, что может появляться в разное время, в разных местах и встречаться с самыми разными людьми.
