Схоластика )) или вот тебе, бабушка, и Телеграм канал
Ничего изменить я теперь не сумею, я знаю, Потому что привык, ты частичкою стала моей. Карамелькою сладкой тебя я шутя называю, И пожар чувств моих полыхает сильней и сильней.
Карамелька моя. Избранное. Автор: Александр Колмаков
Раз пошла такая пьянка....
Южинский кружок Неформальный литературный и оккультный клуб, собиравшийся у писателя Юрия Мамлеева в его двух комнатах в коммунальной квартире в бараке во дворе дома по Южинскому переулку. Считается, что собрания Южинского кружка оказали существенное влияние на идеологию и взгляды многих впоследствии известных российских гуманитариев.
«Ученик», вы не ошиблись, российский классический артхаус. Подчёркиваю: российский. Он не вписывается в череду западных фильмов про религиозный фанатизм. По сюжету старшеклассник Вениамин Южин вдруг ощущает, что он не такой, как все. Ответ на вопрос «какой он?» и «что делать?» трудный подросток находит в книгах Библии. Всё, сказанное в Священном писании, парень внезапно принимает за чистую монету и - бесится. Дословными цитатами он клеймит одноклассниц в бикини, трусящего по поводу и без одноклассника-калеку, собственную одинокую мать и учителей. Даже школьный поп не внушает доверия Пророку: ведь Церковь мирится с неверными! Церковь продажна! Церковь предаёт божественные идеи! Вскоре “истинный” христианин превращает свою комнату в келью, где обещает жить и умереть ради Господа.
Удачным случаем доказать свою преданность Отцу новоявленный Иисус считает, как ни странно, противостояние учительнице биологии. Эта женщина одна во всей школе способна своими знаниями об устройстве Вселенной изменить взгляды Южина: без тени смущения ведёт секспросвет, рассказывает теорию эволюции и т.п. Разъярённый мессия даёт Богу обещание покончить с ересью. Он заводит себе Ученика – того самого одноклассника-калеку, но вскоре сторонник оказывается слишком трусливым и слишком влюблённым в своего Учителя (буквально, то есть геем). Поэтому Веня в припадке гнева убивает пособника, и сам находит способ отомстить учительнице-прогрессистке – обвиняет её в педофилии. К этому моменту Пророк уже игнорирует большинство цитат из Библии, создав некоторый свой образ, кого и почему следует называть праведным. Его религиозность превращается в фанатизм.Сперва зрителю кажется, что Вениамин обращается в фанатика из-за повсеместной религиозной пропаганды. Юноше преподаёт не самый худший учитель ОПК, перед которым регулярно пресмыкаются большинство коллег-учителей и администрация. Неважно, что все эти люди на деле оказываются лже-христианами. Да, никто из них не помнит Библию, да, регулярно ходит в церковь и молится только сам поп. Но чтобы не произошло, они остаются демонстративно религиозны! Слышат, что в Библии запрещают – соглашаются, видят крест – крестятся. И, что ещё печальнее, невольно поощряют религиозность Пророка, оставляя все его проповеди и акции без наказания. В итоге тот всё наглее и отвязнее мотает нервы своим учителям.
Остановить этот цирк мечтает только преподавательница биологии. Прогрессистка, интеллигентка, сторонница науки, Елена Львовна Краснова сопротивляется до самого конца. И когда будущий “святой” остается глух к естественнонаучным аргументам, начинает «бить» верующего его же оружием – цитатами из Библии. Правда, затем у Красновой сдают нервы: видя беззастенчивое враньё, она в самом деле ударяет оппонента по лицу. Целеустремлённость рушит ей личную жизнь и карьеру. Так что непонятно, кто больше пострадал в этой истории - подросток-фанатик или эта молодая здравомыслящая женщина. Школа – место, где дают знания и воспитывают – упорно доказывает Елена Львовна. Поэтому когда её увольняют, она отказывается уходить и в знак протеста прибивает кроссовки к полу актового зала.
Пиши ещё. Всё о кино. Пост №175 . Прямо следующий за постом №174 "Печки - лавочки"
Здравствуйте. Я Лора. А может быть и Настя. Я 1972 года рождения. И я ... стерва
Красное, зелёное, жёлтое, лиловое, Самое красивое — а на твои бока! А если что дешёвое, то — новое, фартовое, А ты мне — только водку, ну и реже — коньяка.
Бабу ненасытную, стерву неприкрытую, Сколько раз я спрашивал: "Хватит ли, мой свет?" А ты — всегда испитая, здоровая, небитая — Давала мене водку и кричала: "Ещё нет!"
На тебя, отраву, деньги словно с неба сыпались Крупными купюрами, "займом золотым" * , Но однажды всыпались, и, сколько мы ни рыпались, — Всё прошло-исчезло, словно с яблонь белый дым.
А бог с тобой, с проклятою, с твоею верной клятвою О том, что будешь ждать меня ты долгие года, А ну тебя, патлатую, тебя саму и мать твою! Живи себе как хочешь — я уехал навсегда!
Красное, зелёное... Поэт: Владимир Высоцкий
* займом золотым - Золотые займы - первые советские денежные государственные займы, выпущенные в 1922—1924 гг. Стоимость облигаций 3олотого займа, как и выплачиваемые по ним доходы, определялись по курсу золотого рубля с целью охраны интересов держателей облигаций от их обесценения.
22 июля 1984
Дорогой Дневник!
Меня зовут Лора Палмер, и если быть точной, то всего три минуты назад мне исполнилось двенадцать лет! Сегодня 22 июля 1984 года, и день был таким замечательным! Ты последний подарок, который я развернула, и я еле дождалась, пока смогу подняться к себе и начать рассказывать тебе все обо мне и моей семье. Тебе я буду доверять больше всех. Обещаю рассказывать всё, что произойдёт, всё, что я чувствую, всё, о чём мечтаю. И все свои мысли до единой. Есть вещи, которыми я не могу поделиться ни с кем. Обещаю делиться ими с тобой.
Итак, спустившись этим утром к завтраку, я увидела, что мама развесила по всему дому гирлянды и даже мой серьёзный папа надел праздничный картонный цилиндр и вовсю дудит на казу в мою честь. Мы с Донной так и покатывались со смеху!
Да, Донна – это моя самая лучшая подруга на свете. Ее фамилия Хэйворд, и её отец, доктор Хэйворд, помог мне родиться ровно двенадцать лет назад! Не могу поверить, что это в конце концов произошло. За столом мама прослезилась. Она говорит: не успеешь оглянуться, как я стану совершенно взрослой женщиной. Ну да, конечно. Хотя у меня нет месячных, и, может, пройдут годы, пока они появятся. Так мне кажется. Да она с ума сошла, если думает, что я вот-вот стану взрослой, а сама продолжает дарить мне на день рождения плюшевых зверей!
Сегодня всё было так, как я хотела: только Донна, мама и папа – и больше никого. И конечно, Юпитер, мой кот. На завтрак мама сделала мои любимые оладьи с яблоками, поставила большую банку с кленовым сиропом и целую кучу тостов.
Донна подарила мне блузку, которую я видела в витрине универмага Хорна. Я знаю, она купила её на свои деньги, долго копила их, но не говорила мне для чего. Это самая потрясающая блузка из всех, какие только можно представить! Она белая, шёлковая и вся усыпана маленькими вышитыми розами, но их не так много, чтобы всё испортить. Лучше не бывает. На день рождения Донны я обязательно подарю ей тоже что-нибудь особенное.
Моя кузина Мэдлин, мы зовём её просто Мэдди, завтра приезжает к нам погостить и останется на целую неделю. Мы втроём – она, Донна и я – хотим построить в нашем лесу форт и жить там, если только разрешит мама. Насчёт папы я не сомневаюсь. Он, как и я, обожает лес. Как-то ночью мне приснился сон, что папа увёз нас в дом в самой гуще леса и прямо напротив окна моей спальни росло большое дерево, где свили гнездо две певчие птицы.
А сейчас, Дневник, я должна на минутку прерваться. Снизу меня зовёт папа. Говорит, что у него для меня сюрприз! Все тебе расскажу, как только вернусь!
У Лизы изящные белые пальцы, Мысль о близости с Лизой бросает в дрожь. Я Лизу спросил – «Сгоняем на танцы?», Лиза сказала – «С тобою? Ну что ж…».
Лиза сказала – «Я очень красива. Наивна. И часто за это плачу». «Лиза, я буду любить тебя вечно. Вечно…». И Лиза сказала – «Хочу…».
Лиза сказала – «Ты славный, но странный. Странный, но стройный. Ты мне под стать. Завтра на танцах тебя поцелую, А после танцев пойдём ко мне спать».
Было бы странно храпеть рядом с Лизой. С Лизою рядом придётся хрипеть. И, кажется, будто стоишь на карнизе. Лиза прекрасна как лёгкая смерть.
И полночи опять думал о Лизе, Полночи Лиза снилась опять – Будто я под землёй, над землёй летит Лиза… Завтра мы с Лизой идём танцевать.
Мы с Лизой идём танцевать Автор: Павел Терновой
Молодой архиерей произнёс надгробное слово. В простых и трогательных выражениях представил он мирное успение праведницы, которой долгие годы были тихим, умилительным приготовлением к христианской кончине. «Ангел смерти обрёл её, — сказал оратор, — бодрствующую в помышлениях благих и в ожидании жениха полунощного». Служба совершилась с печальным приличием. Родственники первые пошли прощаться с телом. Потом двинулись и многочисленные гости, приехавшие поклониться той, которая так давно была участницею в их суетных увеселениях. После них и все домашние. Наконец приблизилась старая барская барыня, ровесница покойницы. Две молодые девушки вели её под руки. Она не в силах была поклониться до земли, — и одна пролила несколько слёз, поцеловав холодную руку госпожи своей. После неё Германн решился подойти ко гробу. Он поклонился в землю и несколько минут лежал на холодном полу, усыпанном ельником. Наконец приподнялся, бледен как сама покойница, взошёл на ступени катафалка и наклонился... В эту минуту показалось ему, что мёртвая насмешливо взглянула на него, прищуривая одним глазом. Германн, поспешно подавшись назад, оступился и навзничь грянулся об земь. Его подняли. В то же самое время Лизавету Ивановну вынесли в обмороке на паперть. Этот эпизод возмутил на несколько минут торжественность мрачного обряда. Между посетителями поднялся глухой ропот, а худощавый камергер, близкий родственник покойницы, шепнул на ухо стоящему подле него англичанину, что молодой офицер её побочный сын, на что англичанин отвечал холодно: Oh? Целый день Германн был чрезвычайно расстроен. Обедая в уединенном трактире, он, против обыкновения своего, пил очень много, в надежде заглушить внутреннее волнение. Но вино еще более горячило его воображение. Возвратясь домой, он бросился, не раздеваясь, на кровать и крепко заснул.
Он проснулся уже ночью: луна озаряла его комнату. Он взглянул на часы: было без четверти три. Сон у него прошёл; он сел на кровать и думал о похоронах старой графини. В это время кто-то с улицы взглянул к нему в окошко, — и тотчас отошёл. Германн не обратил на то никакого внимания. Чрез минуту услышал он, что отпирали дверь в передней комнате. Германн думал, что денщик его, пьяный по своему обыкновению, возвращался с ночной прогулки. Но он услышал незнакомую походку: кто-то ходил, тихо шаркая туфлями. Дверь отворилась, вошла женщина в белом платье. Германн принял её за свою старую кормилицу и удивился, что могло привести её в такую пору. Но белая женщина, скользнув, очутилась вдруг перед ним, — и Германн узнал графиню!
— Я пришла к тебе против своей воли, — сказала она твёрдым голосом, — но мне велено исполнить твою просьбу. .......... выиграют тебе сряду, но с тем, чтобы ты в сутки более одной карты не ставил и чтоб во всю жизнь уже после не играл. Прощаю тебе мою смерть, с тем, чтоб ты женился на моей воспитаннице Лизавете Ивановне... С этим словом она тихо повернулась, пошла к дверям и скрылась, шаркая туфлями. Германн слышал, как хлопнула дверь в сенях, и увидел, что кто-то опять поглядел к нему в окошко. Германн долго не мог опомниться. Он вышел в другую комнату. Денщик его спал на полу; Германн насилу его добудился. Денщик был пьян по обыкновению: от него нельзя было добиться никакого толку. Дверь в сени была заперта. Германн возвратился в свою комнату, засветил свечку и записал своё видение.
Смотрю на него – не могу насмотреться. Под маскою строгости вижу себя. Куда б от неправильных мыслей мне деться. Но он же учитель и старше меня.
Но бьётся сердечко под грудью упругой Фигура, что надо – изящна, стройна. В мечтах моих вальс... подаёт он мне руку, С улыбкой жаркой в объятия маня.
Я все его шутки и смех обожаю. Как нежность губ хочу я ощутить. За ним я с парты давно наблюдаю… А он ж у доски продолжает учить.
И шарф его тёмный спадает на плечи. Закутаться бы и вдохнуть аромат. Он идеал мой по жизни навечно. Но спросит меня – говорю не впопад.
Стесняюсь, краснею, глаза поднимая, Боюсь, что прочтёт он тайну мою. Что я его всею душой обожаю… Что я его очень сильно люблю.
Любовь студентки и преподавателя Автор: Карина Тарасова
Сергей Иванович сидел за компьютером на кафедре, переделывая рабочую программу согласно новым требованиям, которые в течение этого семестра дважды обновлялись. Глаза уже болели. Тяжело сидеть два часа подряд за экраном монитора, присматриваясь к цифрам. В это время ему на мобильный телефон пришло сообщение от заведующего кафедрой: «Вас срочно вызывают к ректору». Сергей Иванович несколько смутился, что это произошло и откуда такая срочность? В душе что-то немного затрепетало. Странно, в 1990-х годах, когда он только начинал преподавать в академии, он шёл к администрации без всякого волнения, а тут уже такое. Может, нервы расшатаны. Он сохранил в системе данные по рабочей программе и пошёл к ректору. Дорога до его кабинета заняла не более двух минут. Зайдя в приёмную, он спросил разрешения пройти к ректору, после чего подошёл к двери его кабинета. Сергей Иванович постучался и приоткрыл дверь. - Здравствуйте, вы меня вызывали? - Да, проходите и садитесь. В кабинете, помимо ректора, был заведующий кафедрой и проректор по воспитательной работе. - Что случилось, Анжела Викторовна? – обратился он к ректору. - А вы не понимаете, что случилось? – жёстким тоном ответила ректор. В это время проректор задала вопрос: - Сергей Иванович, на вас студенты жалуются. Почему вы ставите много двоек и, самое главное: на каком основании вы сегодня на второй паре выгнали из аудитории студентку? - Я ставлю оценки честно, а студентку я выгнал по делу. - Это по какому такому делу? И что это за такая объективность для двоек? – спросила ректор. - Товарищи, я кандидат физико-математических наук, преподаю физику уже много лет, мне странно, что будущие инженеры, учащиеся в вузе, не знают закон Ома, закон Максвелла-Фарадея. Это ведь простые вещи! Они даже для школьника лёгкие! Как же я могу поставить тройки, если студенты элементарными вещами не владеют? - Тройки ставить проще всего! Вы обязаны научить детей! И вы не ответили на вопрос: почему выгнали студентку? С вами ещё её родители будут говорить. - Она на лекции громко разговаривала, употребляя нецензурную лексику, на её телефоне громко играла музыка. Это был кошмар. Я несколько раз делал ей замечания, но она прямо на лекции перед всем курсом на меня стала кричать матами! Как я должен был реагировать!? - Сергей Иванович, значит, вы плохой педагог. Вы не можете найти подход к ребёнку. - Я работаю в вузе уже двадцать шесть лет! Мне пятьдесят два года! И всегда у меня со студентами были добрые отношения! А вы мне такую несправедливость говорите! – дрожащим нервным голосом парировал Сергей Иванович. - То есть вы ребёнка обвиняете в произошедшем? – язвительно спросила проректор. – Вы что, не понимаете, что это ребёнок! - Этот ребёнок на одном из занятий на смартфоне порнографию смотрела со своими однокурсниками, с которыми она в туалете зажимается и там же курит. - Это не ваше дело! – повышенным тоном заявила ректор. - Но тогда не называйте её ребёнком. - Ещё раз говорю: это не ваше дело. Все дети хорошие. Плохих детей нет! Если вы не можете работать, так и скажите!
Будни системы высшего образования. Избранное. Автор: Алексей Панищев
Уважаемые друзья, думаю вы пониманием встретите моё решение воздержаться от отношений с представителями определённого региона. Сами видите... такой информационный фон. При чём, что он возник прямо на следующий день, после настоятельных рекомендациях о желательности такого рода контакта. Согласитесь, что в такой ситуации будет благоразумным не только отказаться от предложения, но и скажем так, понизить уровень доверительности к тем источником, которые педалировали данную тему. Хочу при этом ещё добавить, что конечно, Боже упаси, я никого и не в чём не обвиняю. Просто элементарная осторожность, в наше не совсем простое время.
To be, or not to be, that is the question: Whether 'tis nobler in the mind to suffer The slings and arrows of outrageous fortune, Or to take Arms against a Sea of troubles, And by opposing end them: to die, to sleep No more; and by a sleep, to say we end The heartache, and the thousand natural shocks That Flesh is heir to? 'Tis a consummation Devoutly to be wished. To die, to sleep, To sleep, perchance to Dream; aye, there's the rub, For in that sleep of death, what dreams may come, When we have shuffled off this mortal coil
Poet: William Shakespeare - Prince Hamlet (Fragment)
У Святителя Иоанна Златоуста читаем: «Анархия является злом везде, она – корень многих бед и причина беспорядка и смятения. Не меньшее зло – и неподчинение начальствующим. Но, может быть, кто-нибудь нам скажет, что есть ещё и третье зло – когда сам начальствующий является злым. Это знаю и я. И это зло не малое, но ещё намного худшее, чем анархия. Ибо лучше не под каким не быть начальством, чем подчиняться злому, потому что в последнем случае человек всегда в опасности, так как ведут его в пропасть».
«Что же скажите вы мне, если начальствующий злой, нам ему не подчиняться? В каком смысле ты говоришь ‘злой’? Если это касается веры, оставь его и беги, - не только от человека, но и от ангела, сшедшего с небес. А если это касается жизни, то не любопытствуй. ... Поэтому ‘не судите, да не судимы будете’ сказано об образе жизни, а не о вере».
Итак, зло в жизни и зло в вере, как разграничить одно зло от другого? Вообще говоря, это сделать совсем несложно. Во всяком случае, в контексте того, о чём говорит Иоанн Златоуст, зло в жизни – это когда патриарх или другой какой архиерей владеет дворцами, яхтами, счетами в швейцарских банках и пр., и осуждать его за это не следует, ибо не наше это дело. «Не любопытствуй», - говорит Иоанн Златоуст. А зло в вере – это проповедь, пропаганда ереси, смущение верующих, побуждение их к уходу в раскол и пр. От зла в вере следует бежать, - наставляет Иоанн Златоуст, «не только от человека, но и от ангела, сшедшего с небес».
Так что же нам делать, бежать или не бежать от лжепатриарха и лжеархиереев, проповедующих и насаждающих ересь в Православной Церкви? Бежать, собственно говоря, некуда; в раскол - нельзя, а священства, осмеливающегося противостоять ереси, просто нет. Стало быть, - не бежать, хотя Иоанн Златоуст и рекомендует это делать, (правда, Святитель не уточняет, куда бежать). А может быть, причина безысходности нашего положения кроется в том, что мы плохо осознаём и не чувствуем всей погибельности для нас ереси, зла в вере?
Запомни, – если встречный путник увидит тебя, идущего с веслом, и спросит: «Что за лопату несёшь ты на блестящем плече, чужеземец?», – ты можешь воткнуть своё весло в землю: ты окончил своё странствие. Тогда ты вернёшься домой, и смерть не застигнет тебя на туманном море. Медленно и спокойно ты подойдёшь к ней, украшенный светлой старостью. – Пусть совершится всё, что назначили мне боги, – ответил старцу Одиссей. И тень прорицателя отошла от Одиссея и скрылась в толпе других теней.
Приключения Одиссея. Троянская война и ее герои. Избранное.
Арбенин ........................................................ Видал я много юношей, надежд И чувства полных, счастливых невежд В науке жизни... пламенных душою, Которых прежде цель была одна любовь... Они погибли быстро предо мною, И вот мне суждено увидеть это вновь.
Князь
(с чувством берёт его за руку)
Я проигрался.
Арбенин
Вижу. Что ж? топиться!.. Князь
О! я в отчаянье.
Арбенин
Два средства только есть: Дать клятву за игру вовеки не садиться Или опять сейчас же сесть. Но чтобы здесь выигрывать решиться, Вам надо кинуть всё: родных, друзей и честь, Вам надо испытать, ощупать беспристрастно Свои способности и душу: по частям Их разобрать; привыкнуть ясно Читать на лицах чуть знакомых вам Все побужденья мысли; годы Употребить на упражненье рук, Всё презирать: закон людей, закон природы. День думать, ночь играть, от мук не знать свободы, И чтоб никто не понял ваших мук. Не трепетать, когда близ вас искусством равный, Удачи каждый миг постыдный ждать конец И не краснеть, когда вам скажут явно: «Подлец!»
Если в первом действии на стене висит ружьё, значит, во втором его непременно украдут - Анатолий Рас
Приближённые в страшной тревоге, Приближается пьеса к концу, Приближаясь по пыльной дороге, Кавалерия скачет к дворцу. В голос скрипки, тревожный и зыбкий, Посторонний вплетается звук. Император играет на скрипке,- Государство уходит из рук.
из песни Александра Городницкого - Император играет на скрипке
2 -ая картина.
На сцену выходят Придворный Поэт, Посол Японии, слуги, 1-я и 2-я придворные дамы и другие китайские товарищи.
ПОСОЛ: Приветствую тебя, о, повелитель Поднебесной! ИМПЕРАТОР: (кивает милостиво) Добро пожаловать… ПОСОЛ: Многих лет и великих свершений! Прошу я разрешения, во-первых, (пауза со значением) подарок вам преподнести…
Слуги вносят и кладут к ногам Императора огромную книгу.
ПОСОЛ: ...Японский император шлёт свой труд о Поднебесной!... Ну, а во-вторых, хочу прочесть стихи… ИМПЕРАТОР: Я весь внимание…
ПОСОЛ: (становится в позу оратора)
Ты как луна, чьё сиянье растёт, Ты как пресветлого солнца восход! Вечностью жизнь да сравнится твоя! С южной горой, что вовек не падёт, Ты, как на соснах и туях хвоя, Что в бесконечном преемстве живет!
Император довольно кивает. Придворные дамы хлопают. «Великолепно! Браво! Браво!»
ИМПЕРАТОР: Благодарю! Ты задел самые тонкие струны моей души! ПРИДВОРНЫЙ ПОЭТ: Разрешите же и мне в честь гостя произнести стихи… ИМПЕРАТОР: Читай! ПРИДВОРНАЯ ДАМА: Безумно интересно!
ПРИДВОРНЫЙ ПОЭТ: (обращаясь одновременно к Императору и Послу, воздев руку)
На южной горе поднялись камыши, На северной — травы душисты в глуши. Достойные, милые гости — Опора всех стран, ваша сила крепка! Достойные, милые гости, Да будет вам жизнь на века и века.
На южной горе разрастается тут, На северной — тОполи, вижу, растут. Достойные, милые гости, Как блеск ваших царств, вас и ценят и чтут. Достойные, милые гости… Пусть тысячу лет бесконечно живут!
Во время выступления Император дремлет, но все делаю вид, что ничего не замечают.
ПОСОЛ: (склоняется в глубоком поклоне) Я очень тронут… Теперь я знаю – в Китае есть не только СОЛОВЕЙ, но и поэт, чьё творчество подобно песням СОЛОВЬЯ…
Все, кроме всхрапнувшего Императора, недоуменно переглядываются.
1 МИНИСТР : (Второму) Что за соловей? 1 ПРИДВОРНАЯ ДАМА: (второй) О чём он? Я о таком поэте не слыхала.
1 Министр хлопает в ладоши, Император просыпается от хлопков, входят придворные танцовщицы.
1 МИНИСТР: Прошу всех посмотреть прекрасный танец!
Исполняется «танец с веерами». Свита располагается у подножия трона Императора и смотрит представление. Танцы плавно переходят в выступление гимнастов. Хлопают артистам.
1 ПРИДВОРНАЯ ДАМА: Великолепно! 2 ДАМА: Какая ловкость! Я не смогла б так прыгать! 1 ДАМА: Ещё бы! Нам помешают платья! ИМПЕРАТОР: (кивает головой) Прекрасные артисты. Я доволен!
Все хлопают ещё громче. Артисты раскланиваются и уходят. Посол со свитой удаляются.
Соловей. По мотивам сказки Андерсена Драматург: Вероника Бережнёва
Из дому выйдешь — тьма по глазам Будто ножом. Сразу ослепнешь — как из дому выйдешь.
Из дому выйдешь — вся тишина В уши тебе — Сразу оглохнешь, как из дому выйдешь. Нету тебя.
Нет ни тебя, ни огня, ни земли, ни воды, Из дому выйдешь. Нету ни неба, ни звука, ни вздоха в груди — Из дому выйдешь.
О, поскорей разберись в темноте, Господи Боже! Вновь, засучив рукава, твердь от земли оторви, Господи Боже — И первозданным кремнем первый высеки свет.
В глиняный лоб мне вставь золотые глаза, Чуткие уши из розовых раковин сделай. Только души мне не надо. Возьми мою душу себе. Будет твоя. Сам поживи с ней, попробуй!
Стихотворный цикл - … В небе — сохатый бьёт копытом Поэт: АРИАДНА ЭФРОН.
Явление 4 Действие 2.
Васильков и Надежда Антоновна. Говорят о Лидии.
..................................
Васильков. Что она с характером, это очень хорошо; в женщине характер — большое достоинство. А вот что жаль, Лидия Юрьевна имеет мало понятия о таких вещах, которые теперь уже всем известны.
Надежда Антоновна. Да зачем ей, скажите, мой друг, зачем ей иметь понятие о вещах, которые всем известны? Она имеет высшее образование. У нас богатая французская библиотека. Спросите её что-нибудь из мифологии, ну, спросите! Поверьте, она так хорошо знакома с французской литературой и знает то, о чём другим девушкам и не грезилось. С ней самый ловкий светский говорун не сговорит и не удивит её ничем.
Васильков. Такое оборонительное образование хорошо при другом. Разумеется, я не имею права никого учить, если меня не просят. Я бы не стал и убеждать Лидию Юрьевну, если бы…
Надежда Антоновна. Что «если бы»?
Васильков. Если бы не надеялся принести пользу. С переменой убеждений в ней изменился бы взгляд на людей; она бы стала более обращать внимания на внутренние достоинства.
Надежда Антоновна. Да, на внутренние достоинства… Это очень хорошо вы говорите.
Васильков. Тогда мог бы и я надеяться заслужить её расположение. А теперь быть приятным я не могу, а быть смешным не хочу.
Надежда Антоновна. Ах, нет, что вы! Она ещё так молода, она ещё десять раз переменится. А я, признаюсь, всегда с удовольствием вас слушала, и без вас часто говорила ваши слова дочери.
Васильков. Благодарю вас. Я хотел уже ретироваться, чтоб не играть здесь жалкой роли.
Надежда Антоновна. Ай, ай, стыдно!
Васильков. Мне ведь особенно унижаться не из чего: не я ищу, меня ищут.
Надежда Антоновна. Молодой человек, вы найдёте во мне союзницу, готовую помогать вам во всех ваших намерениях. (Таинственно.) Слышите, во всех; потому что я нахожу их честными и вполне благородными.
Лидия. Что вы с ним говорили? О чём? Он ужасен, он сумасшедший.
Надежда Антоновна. Уж поверь мне, я знаю, что делаю. Наше положение не позволяет нам быть очень разборчивыми.
Лидия. Какое положение! Его нельзя терпеть ни в каком положении. Он не знает нашей жизни, наших потребностей, он чужой.
Надежда Антоновна. Ах, он часто говорит правду.
Лидия. Да кто же ему дал право проповедовать! Что он за пророк! Согласитесь, maman, что гостиная не аудитория, не технологический институт, не инженерный корпус.
Надежда Антоновна. Лидия, ты уж очень безжалостна с ним.
Лидия. Ах, maman, да какое же есть терпение его слушать! Какие-то он экономические законы выдумал! Кому они нужны? Для нас с вами, надеюсь, одни только законы и есть — законы света и приличий. Если все носят такое платье, так я хоть умри, а надевай. Тут некогда думать о законах, а надо ехать в магазин и взять. Нет, он сумасшедший!
Надежда Антоновна. А мне кажется, он просто оригинальничает. Так многие делают. Он не очень образован, а может быть, и не умён, остроумием не отличается, а говорить надо что-нибудь, чтоб быть заметным: вот он и хочет показаться оригиналом. А вероятно, и думает, и поступает, как и все порядочные люди.
Лидия. Может быть, и так; но он надоел до невозможности.
Надежда Антоновна. Он человек с состоянием, к таким людям надо быть снисходительнее. Ведь прощаем же мы прочих; половина тех господ, которые к нам ездят, хвастуны и лгут ужасно.
Лидия. Мне что за дело, что они лгут, по крайней мере, с ними весело, а он скучен. Вот чего простить нельзя.
Для тех, кто в танке. Ещё раз. Трою берут индивидуально. Сортиры драят коллективно. Они ждали нас на кораблях с моря, а мы с горы на лыжах. Подпрыгнул - залез на мельницу.
Девятнадцать миллионов коммунистов закалённых (не считая кандидатов в члены той КПСС) в заявлениях в «первички» заверяли, по привычке, что их в партию толкает бескорыстный интерес.
Девятнадцать миллионов – от крестьянок до учёных – поклялись и подписались, что все силы отдадут на борьбу с капитализмом для победы коммунизма и стоять на страже будут, чтобы стал свободным труд.
ДЕВЯТНАДЦАТЬ МИЛЛИОНОВ КОММУНИСТОВ ЗАКАЛЁННЫХ... ОТРЫВОК Автор: Дмитрий Тиме. Цикл стихов о перестройке.
Каждый занимающийся проходит через формализм, это один из моментов становленья; но имеющий живую душу проходит, а формалист остаётся; для одного формализм ступень, для другого цель.
Герцен А. И., Дилетантизм в науке
Ошибочно считать, что процессуальная функция адвоката сегодня формальна. Великие адвокаты прошлых лет трудились в более сложных исторических и правовых условиях, однако это не мешало им реально защищать людей, потому что все они были профессионалами экстра-класса. Как же найти такого адвоката?
Профессионалы экстра-класса сами работы не ищут. Их работа ищет. Поэтому искать придётся нам.
Это проблема из проблем в нашем обществе. К сожалению, мы общество любителей. У нас тяжело найти профессионала в любой отрасли. Каждый из вас может сказать, как его подводили слесари, портные, повара, маляры, штукатуры. Кто из вас не покупал изделия, которые не соответствовали качествам, о которых говорила реклама. Вот почему, отчаявшись найти профессионалов, многие люди (я имею в виду даже состоятельных людей) сами готовят, ремонтируют сантехнику, клеят обои, да и в суде нередко защищаются тоже сами.
К сожалению, бывает трудно судить о профессионализме по диплому человека, научным степеням, категориям и пр.
Практически все учебники и руководства, рисуя облик профессионала, приводят ряд требований, кроме требования владеть набором навыков в своей области. Они предполагают и ряд личностных качеств, которые возможно необязательны для лиц средней квалификации, но крайне необходимы для профессионала экстра-класса.
В качестве примера приведу перечень признаков, которые должны входить в облик современного профессионала. Профессионал должен быть одновременно и гражданином и общественным деятелем. Кроме того, у него должно быть широкое образование, высоко нравственная основа побуждений. Профессионал обычно авторитетный, обладает личным обаянием, скромен, оптимистичен, правдив, справедлив, честен, самоотвержен, гуманен, владеет словом. За примерами таких профессионалов - адвокатов ходить далеко не надо, это: Генри Резник, Генрих Падва, Михаил Барщевский, Павел Астахов, Игорь Трунов и т.д. Но к ним не так легко попасть, по раду объективных причин, поэтому давайте искать «ближе к земле».
Качества хорошего адвоката (Отрывок) Автор: Степанов Алексей Александрович
Границы ключ переломлен пополам А наш батюшка Ленин совсем усоп Он разложился на плесень и на липовый мёд А перестройка всё идёт и идёт по плану А вся грязь превратилась в голый лёд
и всё идёт по плану
А моя судьба захотела на покой Я обещал ей не участвовать в военной игре Но на фуражке на моей серп и молот и звезда Как это трогательно — серп и молот и звезда Лихой фонарь ожидания мотается
и всё идёт по плану
А моей женой накормили толпу Мировым кулаком растоптали ей грудь Всенародной свободой растерзали ей плоть Так закопайте её во Христе -
ведь всё идёт по плану
Всё идёт по плану (Отрывок) Автор: Е.Летов
Германн стоял у стола, готовясь один понтировать противу бледного, но все улыбающегося Чекалинского. Каждый распечатал колоду карт. Чекалинский стасовал. Германн снял и поставил свою карту, покрыв ее кипой банковых билетов. Это похоже было на поединок. Глубокое молчание царствовало кругом. Чекалинский стал метать, руки его тряслись. Направо легла дама, налево туз. — Туз выиграл! — сказал Германн и открыл свою карту. — Дама ваша убита, — сказал ласково Чекалинский. Германн вздрогнул: в самом деле, вместо туза у него стояла пиковая дама. Он не верил своим глазам, не понимая, как мог он обдернуться. В эту минуту ему показалось, что пиковая дама прищурилась и усмехнулась. Необыкновенное сходство поразило его... — Старуха! — закричал он в ужасе. Чекалинский потянул к себе проигранные билеты. Германн стоял неподвижно.
Людоед не пренебрегает человеком - Станислав Ежи Лец
Пришёл в ресторан Людоед, Потребовал сытный обед:
Стакан молока, геркулес, Ватрушку, десяток принцесс, С горчичкой глазунью яичницу С косичкой девчонку-отличницу, Но только просил не зануду, -Зануду, - сказал, - есть не буду!
Про Людоеда. Избранное. Автор: Ирина Рязанцева
«В нашу маленькую деревеньку мои родители попали по распределению вуза в начале восьмидесятых. Это было весьма завидное место: в качестве жилья колхоз предлагал половину большого дома – три комнаты! Этим они и соблазнились, тем более что мама уже была мной беременна. Запросы на молодых специалистов тогда распределяли по рейтингу: отличники и хорошисты выбирали первыми, троечники – из того что осталось. Мама училась хорошо, поэтому и успела отхватить приглянувшийся запрос. Папа в прилежных учениках сроду не числился, но молодого парня с образованием в любой деревне готовы были с руками оторвать. Сначала родители планировали отработать сколько положено и вернуться в областной центр, но обжились, пустили корни, завели хозяйство да и остались. Но меня с младших классов школы в два голоса настраивали: нужно хорошо учиться, поступить в вуз и уехать в большой город.
– А то всю жизнь так и будешь козу пасти, – шутливо грозила мама.
Я и сама понимала, что выбор невелик: либо телятницей в колхоз, либо как мама учительницей в школу. Оба варианта меня совершенно не прельщали. Коза, кстати, у нас действительно была. Шкодливая и своенравная бестия по кличке Тучка. Выводить её на выпас летом было моей обязанностью, которую я терпеть не могла. Тучка постоянно умудрялась удрать с привязи и залезть куда-нибудь в крапиву или репейник. Так что перспектива всю жизнь пасти козу была одним из сильнейших стимулов к прилежной учебе. И я поступила. Правда, поначалу учеба давалась мне очень тяжело. Всё же деревенская школа – это деревенская школа. Весь первый семестр после занятий я часами сидела в читальном зале, наверстывая пробелы в знаниях.
Отношения с одногрупниками складывались вполне хорошие. Разве что с одним парнем контакт у нас изначально не получился. Дима был из довольно обеспеченной семьи, симпатичный, всегда с иголочки одет, модно пострижен. На поясе носил атрибут крутости того времени – пейджер. Не то чтобы он меня обижал, нет, но не упускал случая подколоть. Вот разбираем мы на перерыве какой-то момент из лекции, он подойдёт и покровительственно так: «Ну, это же просто, смотри… Не сложнее, чем козу твою пасти!». Триста раз я себя прокляла за то, что рассказала ребятам про нашу козу, потому как она стала любимой темой для Диминых шуток в мой адрес. Вкупе с его снисходительным тоном это очень бесило меня. Я бурчала: «Спасибо», – в мыслях мечтая придушить этого умника. Несколько раз Дима приглашал меня в кафе, как мне казалось, исключительно из чистого ехидства. Потому как пойти в подобное заведение мне было совершенно не в чем. Я бравировала, отшучиваясь, что, мол, девушка я деревенская, люблю драники да пельмени, а все эти ваши пиццы – сплошное баловство. На втором курсе учиться мне стало гораздо проще. Окончательно войдя в учебный ритм, я даже устроилась по вечерам мыть полы в офис неподалёку от нашего общежития. Должность технички меня не смущала, я была приучена к любой работе, и скромному заработку радовалась как подарку судьбы. К тому же там я познакомилась с Лёшей.
Алексей был на два года меня старше и работал ночным охранником. Мы быстро нашли общий язык. Лёша тоже был из деревни, учился в политехническом, жил в общежитии. Это был очень счастливый год, я не замечала, как пролетали месяцы. Частенько после работы я задерживалась в офисе и мы с Лёшей втайне от всех играли в простенькие компьютерные игры или просто целовались. Мне было легко и комфортно с Лёшей, я чувствовала себя с ним на равных. Мы строили планы на будущее, планировали познакомить родителей. Я даже домой на каникулы не поехала, потому что Лёша тоже остался в Кемерово. Мои соседки по комнате, сдав сессию, уехали по домам. Алексей стал частенько оставаться у меня на ночь, а потом он стал моим первым мужчиной. Новый учебный год я встречала полная радостных надежд и планов. Немного огорчало только, что видеться с Лёшей мы стали реже – он уволился. Сказал, что пишет диплом, устаёт, и нет сил на работу. Сначала он забегал ко мне в общежитие каждые выходные, потом реже, а потом пропал на целый месяц. Сотовые телефоны тогда были роскошью, и, естественно, у нас их не было. Я переживала, волновалась и однажды, не выдержав, поехала к Алексею в институт. Выяснив, когда будет лекция у всего потока, я стала ждать у аудитории. Лёша появился веселый, улыбающийся и совершенно непохожий на замученного учебой. Увидев меня, подошел, но как-то непривычно прятал взгляд. На мои объяснения, что я волнуюсь, снова завел песню про диплом и отсутствие времени, пообещал зайти в ближайшие дни и ушёл на лекцию. Лёша не пришел. Ни в ближайший выходной, ни в следующие, ни через месяц. Больше я не искала с ним встреч. Было обидно и горько, но и бегать за Лёшей я не собиралась.
Примерно месяца через три после нашего расставания, я, как обычно, пришла на работу и увидела в коридоре несколько коробок вина, шампанского и другого алкоголя. Из любопытства поинтересовалась у секретарши, что у них за праздник намечается.
– Это не у нас, это у шефа дочка замуж выходит. Вот он и закупился накануне. Помнишь Лёшку? Охранника нашего бывшего? Вот за него! Свезло парню, такую невесту отхватил!
Всю следующую неделю я чувствовала себя так, словно меня переехал бульдозер. Днем ходила, как зомби, с пустым взглядом, ночью ревела в подушку. Тем временем приближалась сессия, и как-то после пар ко мне подошел Дима.
– Стаська, у тебя же все лекции есть? Поделись с ближним? Не дай пропасть. – А я сама как готовиться буду? – резонно возразила я. – Завтра первый зачёт уже.
Димка словно этого вопроса и ждал. Тут же предложил пойти к нему и готовиться вместе. В ответ на мой подозрительный прищур рассмеялся: «Трусишь что ли? У меня родители дома, никто тебя не съест. Ну, максимум, поразглядывают». Я возмущенно засопела, а сама подумала, что одна всё равно готовиться не смогу. Опять прореву весь вечер. Так что, почему бы и не сходить в гости?
Дверь нам открыла его мама, а заслышав наши голоса, подтянулся и папа.
– Так вы та самая Стася? У которой коза? – спросила меня мама Димы.
Я от удивления и возмущения чуть в шкаф не вышла. Это что же он ещё и родителям про меня рассказывал? Вот гад! Однако, как следует по возмущаться мне не удалось. Димка уже вел меня в гостиную, где мы оккупировали большой круглый стол, чтобы готовиться к зачёту. Нужно признать, готовиться с ним было одно удовольствие. Дима умел структурировать информацию и чётко формулировать ответы. Мы довольно быстро разобрали оставшиеся темы, и я засобиралась домой. Но тут его мама позвала нас ужинать: «Идёмте, Стася, я драники приготовила, Дима сказал, вы их любите». И я снова не нашлась, что ответить. С одной стороны, злилась, что и про драники он родителям рассказывал, а с другой – ну надо же, для меня готовили! Я покорно пошла за его мамой на кухню, а там… Меня встретили парадно накрытый стол, салфетки, фарфор, сметана в хрустальных креманках, и для полного комплекта у каждой тарелки вилка и нож! Не то чтобы я только деревянной ложкой умела есть, но вилку с ножом у нас в доме к драникам как-то не сервировали. С видом приговоренной к публичной порке я села за стол. Как бы то ни было, со столовыми приборами я разобралась, и ужин был побеждён. Я попрощалась, а Дима пошел провожать меня до общежития.
Я настолько устала и нанервничалась, что сил на полноценный скандал, который мне так хотелось ему устроить, совсем не осталось.
– Гад ты, Димка, – устало сказала я, топая к общаге. – Вот скажи за что ты меня так? Что я тебе плохого сделала? Я с тобой, как с человеком, лекции тебе дала, а ты? А ты мне – парадный ужин на фарфоре, под присмотром родителей и драники в хрустальных вазочках. Убила бы, честное слово.
А Димка остановился, посмотрел на меня так серьёзно, а потом вдруг сгрёб в охапку и поцеловал.
– Ох, и вредная ты Стаська. Никак тебе не угодишь. Я тут изо всех сил пытаюсь ей понравиться, а она только и знает, что ворчать. Люблю я тебя, понятно теперь? – Нет! Я – деревенская девушка, козой воспитанная! Конечно, куда мне до вас, городских!, – сварливо пробубнила я, пряча улыбку. – Мне непонятно. Объясни ещё раз.
И он объяснил. Ещё много-много раз, пока я чуть в общежитие не опоздала. С Тучкой я их, кстати, этим же летом и познакомила. Когда он со своими родителями к нам свататься приезжал».
Я - деревенская девушка, козой воспитанная Автор: Анастасия
Изломанностью. Фосфорная кошка. такой предстану пред Тобой
А! это снова ты. Не отроком влюблённым, Но мужем дерзостным, суровым, непреклонным Ты в этот дом вошёл и на меня глядишь. Страшна моей душе предгрозовая тишь. Ты спрашиваешь, что я сделала с тобою, Вручённым мне навек любовью и судьбою. Я предала тебя. И это повторять — О, если бы ты мог когда-нибудь устать! Так мёртвый говорит, убийцы сон тревожа, Так ангел смерти ждёт у рокового ложа. Прости меня теперь. Учил прощать Господь. В недуге горестном моя томится плоть, А вольный дух уже почиет безмятежно. Я помню только сад, сквозной, осенний, нежный, И крики журавлей, и чёрные поля… О, как была с тобой мне сладостна земля!
А! Это снова ты. Не отроком влюблённым… Поэт: Анна Ахматова
Узнав, что дочь хочет напечатать подборку стихов в столичном журнале, отец потребовал, чтобы она взяла псевдоним и "не позорила славную фамилию". Дочь повиновалась, и в русскую литературу вместо Анны Горенко вошла Анна Ахматова. Не то чтобы она сомневалась в своем таланте и правильности выбранного пути или искала тех выгод, которые дает писателю раздвоенность; главное заключалось в необходимости блюсти приличия, поскольку в знатных семьях (а к ним относилось и семейство Горенко) к профессии литератора относились свысока и полагали её приличной для тех, у кого не было способа заявить о себе иначе.
Претензии отца были, пожалуй, чрезмерными. В конце концов Горенко не принадлежали к титулованной знати. С другой стороны, они жили в Царском Селе -- летней резиденции царской фамилии, а многолетнее соседство такого рода редко проходит даром, но для семнадцатилетней дочери главным было другое: сто лет назад в Царскосельском лицее "беззаботно расцветал" Пушкин. Что же до псевдонима, то среди предков Анны Горенко по материнской линии был Ахмат-хан, потомок Чингиза, последний правитель Золотой Орды. "Я -- чингизка",-- говаривала она не без гордости. Для русского слуха "Ахматова" звучит на восточный, более того, на татарский лад. Она не гналась за экзотикой, наоборот: в России все татарское встречается скорее не с любопытством, а с предубеждением.
Но пять открытых "А" (Анна Ахматова) завораживали, и она прочно утвердилась в начале русского поэтического алфавита. Пожалуй, это была её первая удачная строка, отлитая акустически безупречно, с "Ах", рожденным не сентиментальностью, а историей. Выбранный псевдоним красноречиво свидетельствует об интуиции и изощренном слухе семнадцатилетней девочки, на чьих документах и письмах тоже вскоре появилась подпись: Анна Ахматова. Будущее отбрасывает тени -- выбор оказался пророческим. Ахматова относится к тем поэтам, у кого нет ни генеалогии, ни сколько-нибудь заметного "развития". Такие поэты, как она, просто рождаются. Они приходят в мир с уже сложившейся дикцией и неповторимым строем души. Она явилась во всеоружии и никогда никого не напоминала, и, что, может быть, еще важней, ни один из бесчисленных подражателей даже не подошёл близко к её уровню. Они все были похожи более друг на друга, чем на неё. Отсюда следует, что феномен Ахматовой не сводится к тонким стилистическим ухищрениям и связан скорее со второй частью знаменитого уравнения Бюффона для "Я" (*).
Божественная неповторимость личности в данном случае подчеркивалась её потрясающей красотой. От одного взгляда на нее перехватывало дыхание. Высокую, темноволосую, смуглую, стройную и невероятно гибкую, с бледно-зелёными глазами снежного барса, её в течение полувека рисовали, писали красками, ваяли в гипсе и мраморе, фотографировали многие и многие, начиная от Амедео Модильяни. Стихи, посвященные ей, составили бы больше томов, чем все её сочинения. Все это я говорю к тому, что внешняя сторона её "Я" ошеломляла. Скрытая сторона натуры полностью соответствовала внешности, что доказали стихи, затмившие одно и другое. От её речи неотделима властная сдержанность. Ахматова -- поэт строгих ритмов, точных рифм и коротких фраз. Синтаксис её прост, не перегружен придаточными конструкциями, спиральное строение которых в немалой степени держит на себе русскую литературу. По грамматической простоте её язык родствен английскому. Среди своих современников она -- Джейн Остин (**), и, если её речи темны, виной тому не грамматика.
из эссе Иосифа Бродского - Скорбная муза (отрывок)
(*) уравнения Бюффона для "Я" - возможно, что И. Бродский имел ввиду задача Бюффона о бросании иглы — один из первых примеров применения метода Монте-Карло. Метод Монте-Карло - группа численных методов для изучения случайных процессов. Можно предположить, что в этом месте своего эссе, Иосиф Александрович оставил некую загадку, о личности Анны Ахматовой, для читателя обладающего пытливым умом. (**) Джейн Остин (16 декабря 1775 — 18 июля 1817) — английская писательница, провозвестница реализма в британской литературе, сатирик, писала так называемые романы нравов. Её книги являются признанными шедеврами, которые сочетают в себе простоту сюжета, глубокое психологическое проникновение в души героев и ироничный, мягкий, истинно «английский» юмор.
Предположение: Отождествления Анны Ахматовой со второй частью уравнения Бюффона для "Я" (о процессах, которыми руководит его Величество Случай), с глубоким психологизм при погружении в души героев Джейн Остин, плюс пассаж о её тёмных речах. Есть культурная отсылка душевной организации русского поэта Ахматовой с древнегреческой Пифией.
A Russian spy chief and his deputy have been placed under house arrest by Vladmir Putin as the president blames his security services for the resistance met in Russia’s invasion of Ukraine, it has been claimed. According to a leading expert on the Russian security services, Sergey Beseda, head of the FSB’s foreign intelligence branch, was arrested along with his deputy, Anatoly Bolyukh. Andrei Soldatov, who is co-founder and editor of Agentura- a watchdog of the Russian secret services’ activities - revealed that sources inside the FSB have confirmed the detention of both men. The arrests were further corroborated by Vladimir Osechkin, an exiled Russian human rights activist who also added that the FSB officers had carried out searches at over 20 addresses in Moscow of colleagues suspected to be speaking with journalists.
Independent - Вс. 13 марта 2022 года am 03:30
— Относительно сроков прогнозировать не берусь, — ответил Семёнов. — Возможно, дамочка всплывет через год. Возможно — через неделю. Это, Николай Иванович, непредсказуемо. А цены? Да, цены высоки, но англичане тоже рискуют: законодательство развитых стран предписывает частным сыскным фирмам заявлять властям о ставших известными им фактах преступлений. И даже о подозрениях. Вокруг нашего дела этих фактов полно… Если «Пирсон энд Морган» засветятся, они запросто могут лишиться лицензии. Вы понимаете? — Понимаю… Значит, ловить нашу Катю следует в Канаде? — Не обязательно. Она, в принципе, может жить в любой европейской стране. Но недвижимость и деньги имеет только в Австрии, Швеции и Канаде. Главное, чтобы мы были готовы к тому моменту, когда она будет обнаружена. Как там наш заложник? — Наш заложник уже арестован. Не сбежит. — Вот как! — сказал Семёнов. — Хорошо. Но следует помнить, что человек в зоне — товар скоропортящийся. Желательно обеспечить условия хранения, так сказать… Я мог бы предложить вариант. — То есть? — спросил Наумов. — У меня есть неплохие связи в одной из зон. Там он будет под контролем и во вполне приличных условиях.
Зазвонил телефон внутренней связи, и Наумов снял трубку. Он выслушал невидимого собеседника и бросил:
— Несите. Это из кухни, — пояснил он Семёнову. — Несут горячее…
Николай Иванович быстро анализировал последние слова Семёнова. Содержать Обнорского в контролируемой зоне? Резонно. Вполне резонно… Если бы полковник своей неосторожной фразой о знакомстве с Андреем не заронил сомнения в душу Наумова, тот, наверное, согласился бы. Да, пожалуй, он бы согласился… Но зерно сомнений было уже заронено. Предложение Семёнова показалось банкиру попыткой сосредоточить весь контроль в своих руках: и контакты с англичанами у него, и заложник стоимостью $ 50'000'000 тоже. Э-э, нет, Роман Константинович, так не пойдёт…
— У меня есть предложение получше, — спокойно сказал Наумов.
В этот момент в дверь постучали. Вежливо, профессионально, тактично.
— Войдите.
Вошёл официант с тарелками на подносе.
По кабинету поплыл восхитительный запах.
— Здесь готовят очень хорошо, — сказал Наумов. — Я уверен, вам понравится.
Пока официант во фраке колдовал над тарелками, концессионеры молчали. Наконец, пожелав приятного аппетита, халдей вышел. На две секунды Наумова и Семенова обдало доносящейся из зала музыкой. Затем дверь плотно закрылась, и стало тихо. Концессионеры не торопясь принялись за еду.
— Так какое же предложение? — спросил через пару минут полковник. — Вам нравится? — О да… вкусно! Но давайте вернёмся к вашей идее. — Идея проста. Я сумею отправить господина журналиста в спецзону. Есть такая в Нижнем Тагиле. Там и условия приличные, и контингент иной. — Минутку, — сказал полковник. — Вы имеете в виду тринадцатую зону? — Ну, Роман Константинович, номера я, конечно, не знаю. Но эта зона предназначена для осужденных сотрудников правоохранительных органов. — Значит, тринадцатую… Но она ведь, как вы справедливо изволили выразиться, для сотрудников органов. А Обнорский — человек гражданский. Его туда, знаете ли, не запихнёшь… — Запросто, Роман Константинович, запросто. Вот именно его-то запихнуть туда — запросто. — Ну что ж, возражений у меня нет. Оба — и банкир и полковник — остались довольны результатами беседы. Наумов считал, что нашел превентивные меры в отношении Обнорского, и даже не предполагал, что профессионалом Семёновым его хитрость была мгновенно разгадана.
из повести Андрея Константинова - Арестант (Отрывок)
Корабль стоит у причала, Гляди на него, гляди. Но это – только начало, А главное – впереди.
Зовёт нас Восток и Запад, Нам Север кричит: «Смелей!», Но вечно томит нас запах Волшебных южных ночей.
И грезя об этом юге – Другие мечты не в счёт – Стоят у причала юнги, Не плававшие ещё.
Возьмите же их с собою, Возьмите с собою в путь, Навстречу тому прибою, Что им не даёт уснуть.
Там пальмы цветут и юкка, Там вечно шумит прибой. Стоят у причала юнги, Возьмите же их с собой
Александр Галич — У причала
У каждого человека есть свой мир, и ведёт в него дверь - совершенно разная и особенная. Порою нас так интересует человек, что нам хочется во что бы то ни стало попасть в его мир.
В детстве это было легче простого.
- Привет! Давай дружить? - Давай!
А потом ты несёшься со всех ног домой и рассказываешь маме о своём новом замечательном друге, а она снисходительно улыбается и отвечает:
- Новый друг? Это замечательно.
Потому что она живёт в мире взрослых, а там невозможно так быстро найти себе друга.
В подростковом возрасте уже нужно быть осторожнее, присматриваться к человеку. А к двери подходить медленно и лишь тогда, когда он позволит и будет готов к тому, чтобы открыть её для тебя.
Есть разные двери. У некоторых они тонкие и никогда не закрываются, а надпись сверху гласит: "Добро пожаловать!". Обычно такие двери имеют дети, доверчивые к миру и людям. Есть двери, запертые на ключ, но стоит лишь подобрать его правильно - и дверь распахнётся. Есть двери массивные, огромные, из железа. Ни хитростью, ни силой такие двери не возьмёшь.
Но единственный и самый верный способ открыть любую дверь в мир другого человека - это получить его доверие.
========== II ==========
Но порою то, что находится за дверью, разочаровывает вошедшего, иногда - вызывает жалость. Не всегда это происходит по вине хозяина этого мира.
За дверью можно увидеть пустыню и серые, неприступные здания, плотно закрытые. От хозяина такого мира можно услышать фразу: "Я боюсь доверять людям". Он может попытаться, но у него вряд ли получится. И если присмотреться к деталям его одинокого мирка, на серых постройках можно заметить глубокие царапины и почти выцветшие надписи, примерно такого содержания: "Здесь был Вася". Все те люди, которые причинили ему боль и убили доверие к миру, оставили неизгладимый след на памяти и душе этого человека.
Таким людям очень тяжело жить, на самом деле. Им не хватает тепла и дружеской поддержки, им хочется довериться кому-нибудь, но - они не могут пересилить себя, их сломали уже другие, те, кого они считали друзьями. Страх - самая большая проблема этих людей. А также то, что они сломлены и закрыты в себе.
Но представьте себе кое-что. Когда-то этот, возможно, грубоватый с окружающими, человек, был одним из жизнерадостных людей с огоньком в глазах, он был таким живым, насколько только можно. У него были друзья, его близкие люди часто слышали его смех и видели улыбку. Но всё это было до того, как его сломали.
Возможно, это сделал лучший на тот момент друг, предав его. Возможно, любимый человек. Но так или иначе, жизнь этого человека разделилась на два периода: "До" и "После". И эти периоды существенно отличаются, и человек стал совсем не тем, кем был раньше.
А она - стомленная, босая, Низко сдвинув на глаза платочек, Собирала, в бурачок бросая, Огненные ягоды меж кочек.
Отговариваясь усталью и спешкой, Подвезти она вдруг попросила. С ласковой и грозною усмешкой Он кивнул и на воз поднял с силой.
Там шутя, застенчиво и грубо, Сразу обнял в пышной, душной груде. Целовал малиновые губы, Трогал круглые девичьи груди.
А потом они встречались часто За дремливой, золотистой рожью, Обнимаясь до луны глазастой С пылким шёпотом, с стыдливой дрожью.
Деревенская любовь (Отрывок) Автор: Любовь Столицы
После отсидки Олежек сказал, что самым большим лакомством на зоне был бутерброд из половины черной буханки с лениво вытянувшейся на ней селедочкой. Отличный жизненный набор белков и углеводов.
Эти грустные факты бытия и жития настраивали на философские размышления. Помнится, Геродот Галикарнасский , проездом по Северному Причерноморью, глядя на античные народы ..., и ознакомившись с тогдашними планами местной власти по укрупнению мелких поселений до городов, сказал сопровождавшему его Периклу, отцу-основателю афинской демократии, присматривавшему себе участок под дачу на берегах Волги: «Вся мудрость мира десятки тысяч лет копилась и сохранялась пахарями и ремесленниками. Тот, кто изведет свои корни – тот изведет род человеческий».
Сильно сказано, но не все нынешние отцы - основатели русской вороватой демократии его поняли. А почему? Потому что не знают разницы между словами «смотреть» и «видеть».
Самый весёлый афинский драматург Софокл, в своей сто двадцать третьей трагедии написал:
«Из миллиона смотрящих – видит только один!». Перикл тогда внял его словам и перестал гнобить своих сельчан. Перестал развивать города и промышленность за счёт ограбления крестьян и ремесленников.
Эх, слова Софокла с Периклом да нашим царям в уши. Но беда ещё и в том, что не только не видят, но слышащие – не слышат стон из нечерноземной глубинки. Может – далеко, может – стонут пока не слишком громко.
Резкий скрип тормозов на въезде в деревню мгновенно выгнал дурные мысли из головы. Нога на преграду сработала автоматически.
Посредине щербатого асфальта, не помнящего даже ямочного ремонта, в двух метрах от моего старенького москвичка, стояла белая коза. Изо рта у неё игриво свисала недоеденная веточка с голубенькими васильками. Они очень гармонировали с необыкновенным цветом глаз. Такого цвета в природе не существует, разве что у альбиносов. Смешайте голубизну весеннего неба с аквамарином мирового океана, добавьте туда ложку доброты, две ложки наивности, капельку хитрости, две капли лукавства и бочку женской грусти.
Да, вот такой цвет светился в козьих глазах. Её скульптурно безупречная вытянутая мордашка несла в себе породистые черты императорского величия, а интеллигентная утончённость линий и худоба скул указывали на родство с английской аристократией.
Вот такая козья морда с чисто женским любопытством рассматривала меня через лобовое стекло.
Жизнь научила, как надо обращаться с козами и женщинами. Надо сначала дать, чтобы потом взять. Разломил буханку и выгреб полную ладонь пахучих крошек.
Интересно сегодня проявилась программа "Смерти" заложенная в моём психическом континууме. Довольно замысловато это вышло. Перескажу цепочку событий. Итак, находясь сегодня в общественных местах, был свидетелем разговоров посторонних лиц (женщин) о предстоящем школьном собрании. Проходя мимо школы внимательно и долго смотрел в окна первого этажа, на детей сидящих на уроке. Хотя мимо школы хожу каждый день, не задумываясь. Уже дома, в посте "Мёд ледяных полей", ветка "Общество Невидимых" в предложении "Проступили смутные очертания школы", выделил последние два слова жирным курсивом, в связи с тем, что в сознании присутствовало школьное родительское собрание. Потом это состояние сошло. И вот, буквально уже сейчас, минут сорок пять назад. Зашёл на YouTube, который про рекламировал видео "Поэзия садов. Рассказывает литературовед Дмитрий Лихачев (1985)". Я просмотрел ролик и после просмотра мне захотелось узнать, а сколько же прожил Дмитрий Сергеевич. Посетил его страничку в Википедии, узнал, что Лихачёв прожил 92 года. И тут увидел информацию о двух его дочерях. И про одну из дочерей было сказано - Вера Дмитриевна Лихачёва (4 августа 1937—11 сентября 1981) — советский искусствовед. Я решил узнать, почему Вера Дмитриевна прожила всего 44 года. Зашёл уже на её страницу, и...
Погибла 11 сентября 1981 года. Торопясь на школьное собрание, неосторожно выскочила на проезжую часть и попала под колеса автомобиля.
Мы странные дети, страннее нас нет; Мы видеть хотим невидимый свет, Мы прыгать хотим, чего не дано, Говорить хотим, но нам не суждено, Хотим улыбаться- мы это можем! Дарим всем улыбки- это все, что мы можем.
Нас бьют за улыбки и за вечное счастье, чего вам ещё надо? Где в нас ненастье? Мы просто хотим, чтобы все были счастливы, да мы хотим. ...ведь дети мы страшные...
Мы странные дети (Избранное) Автор: Габриелла Марена-Флиги
Она выключала свет и ложилась спать; просыпалась и снова включала свет. Она читала лекции и в свою очередь слушала лекции других. Она обменивалась мыслями со своими многочисленными друзьями и была уверена, что духовно растёт. Время от времени кого-нибудь из её друзей подвергали эвтаназии, и он уходил из-под привычного крова в пустоту, которую человеческий ум не в силах объять. Вашти относилась к этому довольно равнодушно. Иногда, после неудачной лекции, она и сама просила, чтобы ей было разрешено умереть. Но смертность регулировалась в строгом соответствии с рождаемостью, и ей пока отказывали в просьбе.
Неприятности начались с мелочей, задолго до того, как она поняла, что происходит.
Однажды Вашти, к своему удивлению, услышала голос сына. Она давно уже не поддерживала связи с ним, потому что у них не было ничего общего, и только случайно узнала, что он жив и переведён из северного полушария, где он вел себя так недостойно, в южное, куда-то неподалеку от неё.
«Уж не хочет ли он, чтобы я приехала к нему? — подумала Вашти. — Ни за что, теперь уж ни за что. У меня и времени нет».
Но выяснилось, что это глупость иного рода.
Куно не захотел показать ей свое лицо и в полной темноте провозгласил:
— Машина останавливается. — Что ты говоришь? — переспросила она. — Машина останавливается, я в этом уверен, я знаю симптомы.
Она расхохоталась. Он услышал её смех и рассердился, и на этом закончился их разговор.
— Вы только подумайте, какая нелепость, — пожаловалась Вашти своей приятельнице, — человек, который когда-то был моим сыном, утверждает, будто Машина останавливается. Я сочла бы это кощунством, если бы не знала, что он просто безумец. — Машина останавливается? — удивилась приятельница. — Что это значит? Мне это ничего не говорит. — Мне тоже. — Ведь он не имеет в виду помехи в последней музыкальной передаче? — Конечно, нет. Поговорим лучше о музыке. — Вы жаловались на неполадки в передаче? — Да. Мне сказали, что, очевидно, требуется какая-то починка и чтобы я обратилась в Комитет ремонтного аппарата. Я рассказала комитету, что передача симфоний брисбенской школы прерывалась какими-то странными звуками, похожими на хриплые вздохи, будто дышит тяжелобольной. Они меня заверили, что в ближайшее время это будет исправлено.
Подавляя смутное беспокойство, Вашти возобновила свою привычную жизнь. Однако непрекращающиеся помехи раздражали её. К тому же слова Куно не шли у неё из головы. Если бы он знал о неполадках в передачах — а он не мог этого знать, потому что не выносил музыки, — он непременно повторил бы зловеще: «Машина останавливается». Конечно, он выпалил эти слова просто так, наугад, но неприятное совпадение мучило её, и она ещё раз, уже не скрывая недовольства, обратилась в Комитет ремонтного аппарата. Ей снова ответили, что неполадки будут в ближайшее время устранены.
Машина останавливается (Отрывок) Автор: Эдвард Морган Форстер
Глаза Артёма наполнились новой порцией слёз, и он заплакал навзрыд, горько и безутешно. Мальчик снова вспомнил о родителях, и ему захотелось прямо сейчас стать взрослым и очень большим начальником. Таким большим, что мама и папа не смогут его больше наказывать. Они сразу захотят читать ему сказки, рассказывать интересные истории, а он будет решать, слушать их или нет. Но даже эти мысли не успокаивали мальчика, и он продолжал горько плакать. Вдруг Артём почувствовал, как кто-то тихонько присел на краешек его кровати. Мальчик подумал, что это мама. Он открыл глаза и поднял голову с подушки. На краю его кровати сидел мужчина. В обычном костюме, рубашке и галстуке. У него были тёмные волосы и очень добрые глаза. Мужчина молчал и внимательно смотрел на мальчика. От ночного гостя веяло спокойствием и теплом. Артём перестал плакать и с интересом стал разглядывать незнакомца. И тут мужчина заговорил. Голос его был приятный и мелодичный.
— Здравствуй, Артём. Я пришёл к тебе потому, что ты горько плакал. Мне становится грустно, когда люди плачут. Особенно дети…
Мужчина говорил мягко и искренне, и Артём, всё больше и больше доверяя ему, спросил:
— А вы кто? — Мужчина смущённо улыбнулся. — Я — Бог, — просто сказал он. — Бог?! А разве вы живёте не на небе? — с удивлением спросил мальчик.
Гость, слегка улыбнувшись, ответил:
— Бог живёт везде: и на небе, и среди людей. В сердце каждого человека и в твоём сердце тоже. Человек рождается с любовью Бога в Душе, потому что он и есть любовь Бога… — Я не понял, почему человек — это любовь Бога, — смущённо признался мальчик.
Добрые сказки. Сказка про Артёма (Отрывок) Автор: Наталья Зарянова
…Бывают моменты в жизни, когда сам себе становишься отвратителен и наконец понимаешь, что ты глуп, самонадеян, мнителен и нерешителен одновременно. Думаешь, что жизнь прожита зря, что даже родные дети тебя не любят и всё потому, что ты их плохо воспитывал. Жена и подавно считает тебя нарциссом с садистскими наклонностями. Одним словом мир не мил и "оружия ищет рука".
Именно в такое время я попал на службу в Темпл - англиканскую церковь, неподалёку от моста Блакфрайерс. В старинном здании с закопчёнными стенами и островерхой высокой крышей было тихо, и входящие люди негромко разговаривая между собой, занимали места на удобных скамьях, с мягкими подстилками на сиденьях. На полочках перед каждым местом лежали книжки: сборники церковных гимнов и псалтирь, библия и тоненькая программка церковных служб на месяц. Службы начинались каждое воскресенье в одиннадцать часов.
Усевшись поудобнее, я стал крутить головой рассматривая стрельчатые потолки над центральным и боковыми нефами, яркие витражи в узких длинных окнах, скульптурные фигуры давно умерших Мастеров ордена тамплиеров, лежащих на постаментах вдоль стен. Вдруг, заиграл что-то величественно-грустное орган и мне стало легко и спокойно на душе - забылись все неприятности и невзгоды последнего времени, ежедневная суета отступила и расслабившись, я стал слушать музыку, представляя в воображении службы проходившие в этом храме несколько столетий назад! Орган неожиданно умолк и головы прихожан повернулись в одну сторону - все встали. От входа, к расположенным по обе стороны от прохода скамьям хористов двигалась неспешная процессия.
Впереди шли попарно дети - мальчики от пяти до двенадцати лет в красных хламидах и белых ризах поверх, сложив руки вместе и опустив глаза долу. За ними так же торжественно шагали взрослые в такого-же покроя и цвета одеждах. Дальше следовал регент хора и два священника. Позади всех шёл служитель держащий двумя руками деревянный посох с серебряным набалдашником. Когда хор и притч заняли свои места на скамьях, в центр вышел регент хора, взмахнул руками и слившись воедино зазвучал орган и нежные голоса детей, которым вторили низкие, мужские. Храм высокий, объёмный и умирая, эхо ещё звучит несколько мгновений, плавает под крестообразными сводами вторя напеву! Детские голоса чисты и звонки, мужской бас ведёт мелодию, оформляя и обосновывая её, а высокие голоса проговаривают тексты со страстью и состраданием, выпевая гимн о любви и прославлении Господа.
При упоминании Святой Троицы все встают и повторяют за священником слова молитвы. Служба конечно идёт на английском, но иногда хор поёт на латыни, а однажды, я с удивлением и восторгом услышал распевы из православной литургии на старославянском - "Верую" Гречанинова. Кроме Гречанинова иногда поют и Бортнянского, но "Верую" - это особенно хорошо звучит. Многоголосый хор, в православной церковно-песенной традиции, мягко переходя голосами с уровня на уровень, иногда объединяясь в усилии достичь божеских пределов. Лёгкое, сладкозвучное Ве- ру- ю, заставляет сердце биться сильнее выжимает из глазах слёзы умиления и рука сама творит крестное знамение по наитию Духа Святого. А тут и солнце, пробившись сквозь тучи проникает внутрь храма и делает ненужными электрические люстры осветляя, завораживая слушателей живительной теплотой и прозрачностью солнечных лучей!
А я, слушая и наблюдая думал: " Да! Мир прекрасен!".
Тут набежали тучки и в храме потемнело, а я продолжил: "Но жизнь трудна и трагична, и только с верой в жертвенность Иисуса Христа в любовь, как основу жизни, можно пройти её не склоняя головы перед опасностями и невзгодами жизни, славословя бога и счастье любовной жизни. И смерть становиться не страшной - избавлением от земной суеты, переходом в мир вечности"!
Хор конечно играет особую роль в службе, настраивает души верующих как камертон, на благостный и молитвенный лад. Наверное поэтому, во многих англиканских храмах ещё остались детские хоры. Ведь детский, звонкий и искренний голос летит к небу легко и свободно, и невольно зовёт к праведности и жертвенности! Вспоминается наказ Иисуса Христа: "Будьте как дети!".
В Темпле главная фигура конечно Мастер. Он вдохновляет, ведёт паству, при этом не навязывая своего мнения как непременной догмы о святости пастыря, что характерно для фанатиков. Его поведение постоянно подчеркивает человеческое происхождение священства, его неразрывную связь и служение церкви – то есть простым людям – сообществу верующих!
Когда за окнами опять темно, Когда уходит день, Закрыв глаза, смотрю своё кино,- И наплывает тень; За тенью следует большой вагон,- В нём Доброта живёт - Берёт меня с собой, Берёт как будто и несёт. Мой добрый поезд, ты меня неси В страну, где очень много тёплых дней, Где мелкий дождик тихо моросит, И нету злых людей. Мой добрый поезд, ходу прибавляй И выходи скорей на светлый путь, В моих фантазиях не исчезай, Со мною рядом будь!
Добрый поезд (Отрывок) Автор: Леонид Куницын
Уведомление автора
Первое издание «Москва – Петушки», благо было в одном экземпляре, быстро разошлось. Я получал с тех пор много нареканий за главу «Серп и Молот – Карачарово», и совершенно напрасно. Во вступлении к первому изданию я предупреждал всех девушек, что главу «Серп и Молот – Карачарово» следует пропустить, не читая, поскольку за фразой «И немедленно выпил» следуют полторы страницы чистейшего мата, что во всей этой главе нет ни единого цензурного слова, за исключением фразы «И немедленно выпил». Добросовестным уведомлением этим я добился только того, что все читатели, в особенности девушки, сразу хватались за главу «Серп и Молот – Карачарово», даже не читая предыдущих глав, даже не прочитав фразы «И немедленно выпил». По этой причине я счёл необходимым во втором издании выкинуть из главы «Серп и Молот – Карачарово» всю бывшую там матерщину. Так будет лучше, потому что, во-первых, меня станут читать подряд, а во-вторых, не будут оскорблены. В. Ер.
Мы заблудились в лабиринте жизни. И не вместить в стандарт листа 15 лет. Кривые зеркала, чужие мнений призмы, Сомненья, ссоры, стынущий обед.
Мы разберёмся. Главное понятно – Плевать на то, что пишут в глупых книжках. Я помню много счастья. Так приятно – Пельмени, ёлки, кот, растёт мальчишка.
Привычки нет – есть половина сердца. Я чувствую тебя на расстояньи, Немного изменившись. В жизни прежней Была любовь, но не хватало рая.
Читаю мысли – или ты читаешь… Я снова стала верить в совпаденья. Я жду тебя, фрегат, ты не растаешь В морском тумане призрачным виденьем.
Я напишу тебе поэму – только позже. А может песенку с красивыми словами Или сонет. Мы будем осторожны… И поплывём в любовь под парусами.
Мы заблудились в лабиринте жизни Автор: Ольга Онопченко
Помните, как в сказке об Али-Бабе и сорока разбойниках главный герой, Али-Баба, наткнулся на пещеру с сокровищами? Вход в пещеру чудесным образом открывался при произнесении волшебных слов "Сезам, откройся!" Случайно подслушав магическую фразу, Али-Баба смог впоследствии проникнуть в пещеру и завладеть всеми её сокровищами.
Спрашивается, какое отношение сказка из "Тысячи и одной ночи" имеет к молитвенной бараке? Не исключено, что самое прямое.
Что такое молитвенная барака? Почему молитвенную формулу или зикр, равно как и слово для сердечной (Иисусовой) молитвы, должен был обязательно передать лично ученику опытный Учитель? Вполне очевидно, и об этом уже было сказано ранее, что Учитель учил правильному произнесению фразы - с нужным ритмом, дыханием, интонацией и так далее. Однако этого, при всей его важности, недостаточно для того, чтобы зикр действовал...
Учитель передает ученику молитву или фразу, с которой он сам до этого работал. Возможно, многие десятилетия. До этого над той же самой фразой работал Учитель Учителя, и так далее по линии преемственности. Над этой же фразой, вполне вероятно, работали и работают параллельно многие другие ученики или целые группы, связанные с данной линией.
При каждом правильном контакте с молитвенной фразой, в ее "поле" вносится дополнительная тонкая энергия. Говоря языком символов из сказки про Али-Бабу, с магической фразой "Сезам, откройся!" вход в таинственную "пещеру" открывается, и в нее вносится новое "сокровище". Поколение за поколением молящихся вносят свою долю сокровищ в ту же самую "пещеру" - "силовое поле" молитвы. У молитвы есть и изначальное, присущее ей исконно силовое поле. В зикре оно связано с качествами, обозначенными различными именами Бога. В Иисусовой молитве оно связано с именем самогО Великого Мастера.
Для того, чтобы иметь доступ к "сокровищам", нужно:
а) знать, где находится вход в пещеру (будь Али-Баба не рядом с пещерой, а у себя дома, сколько бы он ни произносил волшебную фразу, сокровищ ему бы не досталось). Ученика должен подвести ко входу знающий человек. б) знать, как открыть вход в пещеру (даже найди Али-Баба пещеру с сокровищами, попасть в нее он не смог бы без волшебных слов). Ученику должны дать фонетический "ключ", открывающий доступ в силовое поле молитвы.
Как ученику показывают путь ко входу в виртуальную пещеру с сокровищами? Всё происходит намного проще, чем может показаться, и в то же время это самая необъяснимая вещь в процессе обучения.
Вспомните, как первая учительница в школе учила вас, как писать палочки в тетради, потом закорючки, а потом и первые буквы? Она брала вашу руку с ручкой и водила ею по строчке, выводя букву за буквой. Таким образом она обучала не ваш ум, и даже не вашу память, а непосредственно ваше тело, как правильно действовать. Рука учительницы как бы говорила вашей руке, минуя неэффективный разум: "Надо вот так".
Точно таким же образом, при обучении практике зикра, тонкое тело Учителя передает тонкому телу ученика прямое знание того, как находить силовое поле молитвы и как подключаться к этому полю. Происходит нечто аналогичное уроку письма в первом классе -существо Учителя берет существо ученика за руку и заставляет его повторять необходимые действия. Вначале не очень ловко, но затем все более и более уверенно, существо ученика учится само налаживать контакт с силой молитвы.
Такой вопрос возникает по ходу: если сокровища в пещеру можно внести, то получается, что можно, как Али-Баба, их оттуда и вынести? Можно, но всё не так просто. Вынести их можно только для того, чтобы приумножить. Когда человек начинает практику зикра, он работает на "заёмных средствах", на энергии, "инвестированной" до него. Это необходимо, чтобы зикр, по выражению Наджмуддина Кубры, нашёл доступ к сердцу ученика и начал черпать энергию сердца, "подобно ведру, черпающему воду из колодца". Сокровища из пещеры, как правило, неприменимы для приземлённых целей.
(Есть, конечно, особые формулы, применяемых для конкретных случаев - например, формула Йа Шифа (О Целитель), которая всеми дервишами регулярно наполняется энергией для целей физического и душевного исцеления. Её широко применяют, и не только дервиши, чьей специализацией является целительство).
Вот такие мысли возникли в связи с замечанием Собеседника...
В заключение, чтобы не создать у вас впечатления, что можно в принципе сказать что-то исчерпывающе-рациональное по вопросу молитвенной бараки, вот такой одесский анекдот:
-Абрам, ты откуда деньги берёшь? -Из тумбочки. -А кто их туда кладёт? -Сара, жена моя. -А она откуда берёт? -Я ей даю. -А ты откуда берёшь? -Из тумбочки...
"Сезам, откройся!" или Молитвенная барака Автор: assalam786
Мне не дают покоя эти сны, В них вижу я, как будто в настоящем, Людей идущих только со спины, Или , верней, куда-то уходящих. Они идут угрюмою толпой, Не оглянутся, не пойдут быстрее, Что может быть нелепей и грустнее Толпы людей, идущей пред тобой. Не вижу лиц, а только плечи, плечи, К ним не могу дотронуться рукой, Они плывут, просачиваясь в вечер, И исчезают следом за толпой. Но вот желание моё свершилось - Я прикоснулась пальцами к плащу, И в тот же миг виденье растворилось, И я, устав, опять его ищу.
Я люблю тебя, Дьявол, я люблю Тебя, Бог, Одному - мои стоны, и другому - мой вздох. Одному - мои крики, а другому - мечты, Но вы оба велики, вы восторг Красоты.
Я как туча блуждаю, много красок вокруг, То на Север иду я, то откинусь на Юг, То далёко, с Востока, поплыву на Закат, И пылают рубины, и чернеет агат.
О, как радостно жить мне, я лелею поля, Под дождём моим свежим зеленеет Земля, И змеиностью молний и раскатом громов Много снов я разрушил, много сжёг я домов.
В доме тесно и душно, и минутны все сны, Но свободно-воздушна эта ширь вышины, После долгих мучений как пленителен вздох, О, таинственный Дьявол, о, единственный Бог!
Поэт: Бальмонт К. - Бог и Дьявол
Однажды я встретила девушку: хрупкую, на её тонкой шее, под короткими волосами, была татуировка - летящая ласточка, от неё пахло мужским парфюмом. Она курила крепкие сигареты и пила портвейн. Голос с лёгкой хрипотцой... Мы сидели за стойкой бара и разговаривали. Ни о чём, о мужчинах, о любви.
У меня был один... - она затянулась, мечтательно прикрыв глаза.- Обожал меня: он покупал мне мятный шоколад и запрещал курить. Это было так мило... Мужчины вообще становятся забавными, когда влюбляются. Она замолчала, стряхивая пепел.
- Он тебя любил? - Наверное... Он - музыкант, у них, разве, что поймёшь...- она раздражённо повела плечом.- Возможно, он был влюблён в ту, что придумал себе... Давай, за любовь - хихикнула она, поднимая бокал.
Мы выпили.
- Ты знаешь, мы были идеальной парой: он по ночам писал свою музыку, а я днём снимала свадьбы, чтобы заработать деньги. Вечером я возвращалась, он просыпался, мы занимались сексом, пили вино в постели и смотрели старые фильмы. Я засыпала счастливой, гораздо более счастливой, чем те пары с моих фотографий.
Я не знала, стоит ли что-то говорить, не хотелось её спугнуть. Я просто ждала...
- Никогда не задумывалась, что такое семейные фотографии? - спросила она, хитро прищурив глаза. - Нну... те, где вся семья напряжённо смотрит в объектив? По-моему, ради этого не стоило изобретать фотоаппарат. - Фотография - пошлая иллюзия счастья... Вот я снимаю свадьбы, разные... Бывает, что невеста ненавидит своего жениха за то, что на мальчишнике он переспал с проституткой, а на фото - она сама нежность. Бывает, богатенький жених покупает себе красивую жёнушку, потому что ему так положено. Но их внуки, глядя на свадебные фото, будут думать о красивой любви бабушки и дедушки. В общем, дело не в этом, конечно. Просто мне всегда казалось, что у меня как раз не иллюзия, что у меня всё по-настоящему. - А оказалось? Она щёлкнула зажигалкой, затянулась. Дым от сигареты поплыл вверх, огибая бокалы, висящие над стойкой. Её тонкие пальцы нервно теребили кольцо с тяжёлым красным камнем. - А оказалось, что у меня, всё, как у всех. Только хуже: даже красивых фото не осталось. - Что случилось? - Сначала он перестал писать музыку по ночам. Потом начались скандалы. Я била посуду, била его в грудь, чтобы встряхнуть, чтобы понять, что ему нужно. Потом просила поговорить, в ответ слыша: "Да всё нормально, малыш..." - она покачала головой. - Повторите, пожалуйста, - кивнула бармену. - Ты пыталась спасти отношения. - Наверное, плохо пыталась. Я уже потом поняла. Он любил свою музу: воздушную, лёгкую девушку, которая ему не принадлежала. А я стала... ну... типа домашних тапочек: удобная, мягкая... разношенная, - она хмыкнула. - Я возненавидела свою профессию: смотреть на приторно-счастливые лица молодожёнов было уже не возможно. Ещё хуже были парочки с детьми: те вообще казались мне насмешкой над моими отношениями.
Она сделала глоток из бокала.
- Это был мой последний заказ. Очередная парочка пригласила меня в ресторанчик, ну, такой, куда любят ходить влюблённые. Нужно было обговорить детали... Мы смотрели моё портфолио... Мелькали белозубые улыбки, белые платья, круглые букеты невест, кольца... И тут вошли они,- ёё губы растянулись в кривой усмешке. - Я увидела его снова счастливым: он держал её за руку, смотрел ей в глаза и ничего вокруг не замечал. Я пришла домой, приняла душ, допила вино, не хотела, чтобы оно им досталось... Собрала одежду, косметику, камеру и ушла. - Ты с ним говорила? - А зачем? Он всё понял, даже звонить не стал. С тех пор я одна, - она лучезарно улыбнулась. - И я счастлива. А на память об этой неудачной истории я сделала татуировку... Она слегка наклонила голову, отодвинула волосы, обнажая летящую ласточку. - Она свободна, навсегда...
Какая-то по счёту сигарета догорела, бокал опустел. У меня зазвонил телефон, я смущённо пожала плечами.
- Отвечай, я же вижу, тебе хочется. Не всем же, как я...
Когда я договорила, её уже не было. На стойке осталась купюра в оплату счёта и окурок, растёртый почти в пыль.
Из Авроры пострелял он, Пережил времён поток. Ёксиль-моксиль, ёлы-палы Типа опаньки, браток
Хоть бывало очень тяжко На семь бед – один ответ Для митька его тельняшка – От мещанства амулет
Ода митькам (Избранное) Автор: Владимир Шуманин
Что такое митёк – сформулировать трудно. И вообще, я больше не могу сказать, что такое митёк.
Дело вот в чём: первые части «Митьков» написаны отстранение, это взгляд на движение извне. Но каждый, кто хоть на короткое время остановился поглазеть на победное шествие митьков, – сам, как магнитом, втягивается в их ряды.
Любое определение движения, сделанное самими митьками, – очаровательно, но не полно (например, один из пионеров движения, А. Горяев, в своей работе «Митьки и живопись» выдвинул такое определение: «Митёк – это человек, который тонко чувствует прекрасное»).
Так что я больше не могу быть бесстрастным и объективным наблюдателем движения и вынужден отложить перо – я уже не думаю о том, что такое митёк.
Как не может человек, живущий полной жизнью, ответить: зачем ты живёшь. И художник: зачем писать картины. И не стал Гребенщиков отвечать на вопрос телезрителей: почему ты поёшь.
Что такое митёк? Сколько звёзд на небе? Зачем растут цветы?
из книги Андрея Битова - «МИТЬКИ. НА ГРАНИЦЕ ВРЕМЕНИ. И ПРОСТРАНСТВА»
Возьму кило румяных яблок, Почищу хорошо ножом, Чтоб червячки не заползали На мой накрытый вкусный стол.
Готовить буду на пару В моей любимой скороварке, Пюре сквозь сито я протру И подслащу, чтоб стало сладким.
Потом нагрею до кипенья И сильно миксером взобью, В конце по банкам разолью.
Яблочное пюре Неженка Автор: Баженов
Как могла бы измениться история человечества, если бы важное было совершено по - справедливости и вовремя.
Я почти уверена, что корни зла, творимого человеком в зрелом возрасте, родом из детства.
Шло время… Капризы Фридриха подчас становились всё более изощрёнными. Его тайные желания требовали разрешения. И часто находили его. Но ослеплённый любовью Гитлер ничего не замечал. Он видел перед собой лишь любовный объект своей страсти, который отражает то, что внутри, как умеет. К тому же, Фридрих много теперь рисует. И постоянно занят. Ведь Адольф снимает для него помещение под студию.
Как-то раз, в мастерской, куда Адик зашёл без предупреждения, он застал Фридриха с натурщицей. Двое лежали в «невинных» позах. Однако простынь была мокрой. И намётанный глаз художника эту оплошность сразу заметил. Адольфу стало не по себе. Он поморщился. Но уходить не собирался. Предстоял важный разговор с Фридрихом.
- Я невовремя?
Фрида засуетился.
- А, это ты, приятель? Проходи… - Ты уже меня не узнаёшь? - Ха-аха… - свёртывая простынь, рассмеялся Фридрих. - И впрямь… То-то, думаю, нос не показываешь. А тут… - Что встал, Адик? А я натурщицу готовлю.
Гитлер вспылил:
- В голом виде сам? Ну-ну… Она за тебя будет рисовать?
Его голос прозвучал жёстко и от резонировал от стен.
- Но много работы… - Я понимаю… - наступал Гитлер.
- Нет… Ну, ты погоди, Адольф горячиться.
Берта, вон! - выкрикивает Фрид в ответ фальшивым голосом. Он надеется превратить в шутку то, что скрыть уже невозможно.
Берта вальяжно развалилась на диване, едва прикрытом палантином красного цвета. Похоже, Фридрих и впрямь намеревался её рисовать… Она, после слов художника даже не шелохнулась. Давая тем самым понять, что вовсе не намерена трогаться с места, на котором, к тому же, было так уютно. Берта лениво поедала виноград с кисти, ничуть не стесняясь своей наготы. Природа её одарила пышными формами, которые она чрезвычайно ценила и продавала себя только лучшим… Таким, как Фрида, например. Берта не любила художников, а лишь терпела. Чаще всего они были также холодны, как и их полотна. Мастера отвечали ей тем же, рядом долго она не задерживалась ни у кого. Берта была временным явлением, которое передавали по личным рекомендациям из рук в руки.
Фридрих отвлекся, горячо беседуя с незнакомцем. Берта не меняла позы. По всему, сцены выгона она слышала не впервой. И привыкла к ним так же, как к приходу очередного скандалиста, с которым у её Фрида какие-то странные отношения. Берта восприняла Гитлера, лишь как нежелательную помеху, которая скоро исчезнет, подобно соринке в глазу. Стоит только приложить определённое усилие. А пока, она не торопилась. Выжидательно смотрела, что там произойдёт дальше
из произведения Ольги Барсовой Апфель 1 для Гитлера
