— Иногда ночью дождь вдруг перестанет и на небе россыпи звёзд... Такая красота... Также красиво, как когда солнце садится в дельте реки, когда на воде появляются миллионы искорок... Или как то горное озеро, такое чистое и прозрачное будто перед тобой два неба — одно над другим... А пустыня на утренней заре? Невозможно сказать, где кончается небо и начинается грань земли. Очень красиво.
Форрест Гамп
Высокая ваза стоит на столе. Играют лучи в голубом хрустале. Положим мы в вазу душистый банан Подарок далеких тропических стран.
Добавим лимон, апельсин, мандарин. И после обеда мы фрукты съедим!
Татьяна Шорыгина - "Высокая ваза стоит на столе"
So, I never went back to work for Lieutenant Dan, though he did take care of my Bubba-Gump money. He got me invested in some kind of fruit company. And so then, I got a call from him saying we don't have to worry about money no more, and I said, "That's good. One less thing."
Куда мне деваться с любовью моей? Куда нам, отверженным, с нею податься? Блуждаем впотьмах по одной колее В обнимку с печалью, боясь потеряться.
Тамита - Куда мне деваться с любовью. Избранное.
А я могу смотреть на тебя вечно и я буду находить что-то новое. Я никогда не устану тобой любоваться. Рядом с тобой я чувствую себя защищенной от всех несчастий, с тобой мне не нужно надевать маску, пытаться играть не свою роль.
В полумраке Пальцы сжимаю. Слышишь, как сбивается ритм? Шёпот громче любого крика Обжигает. Обволакивает.
Я меняю перчатки редко. Но бывает. На день рождения. В моём маленьком государстве Политика сопротивления.
Кто-то спутал пути дорожные, И бреду я, шепча проклятия. Есть неделя ещё. Но похоже Победит социал-демократия
Социал-демократия Алёна Афанасенко
Культовые розы Дэвида Остина
Летний сезон в Англии начинается с Chelsea Flower Show. Это первый летний светский выход, звезды и селебритис зачастую прогуливаются со своими матерями. Самый именитые цветы здесь — культовые розы Juliet от David Austin. Их часто называют GBP 3 Million Roses. Такая инвестиция и 15 лет работы понадобились Дэвиду Остину, чтобы вывести в 2006 году сорт, который по праву называется самым роскошным, самым желанным и самым ароматным. 19 медалей! Эти розы — высшее достижение цветочного искусства. Агроном-цветовод вдохновился картиной Pierre-Joseph Redouté. Он поставил перед собой цель — воссоздать эту многолепестковую ароматную форму в цветах и оттенках. Свою любовь к старым розам селекционер воплотил в Juliet, вернув моду на сентиментальные, нежные садовые розы и романтические формы.
Конфуцианский принцип «исправления имён» – важнейший принцип управления государством и организации общества. Суть принципа: форма должна соответствовать содержанию. Конфуций говорил, что если название не соответствует сущности, то и «словам неблагополучно», если «словам неблагополучно», то и дела не будут ладиться, поэтому «совершенный» человек, вводя названия, должен произносить их «правильно», а то, что произносит, непременно осуществлять.
Википедея
Наблюдающая
Ни о чём с тобой жалеть не станем, Прошлое не будем ворошить: Мы с тобой теперь мудрее стали, Научились дружбой дорожить.
Пережили мы с тобой немало, Было все: и радость, и печаль, – Рядом быть с тобой я не устала, И того, что было, мне не жаль.
Марина Гаврина - Посвящение подруге. Избранное.
«Гарик армянин»
Ксения Собчак неплохо разбирается в повестке дня и имеет большой опыт работы на телевидении, что в комбинации даёт интересный результат — она замечает буквально каждую деталь. Например, про шоу, где членом жюри был Гарик Мартиросян, а спонсором являлся производитель азербайджанского чая, Ксения написала: «Казусная ситуация сложилась.… Пять членов жюри (Валерия, Киркоров, Тодоренко, Родригез и Мартиросян) оценивают конкурсантов и пьют в это время из чашек с логотипом. Бросается в глаза, что Гарик Мартиросян либо обходится без напитка, либо ставит чашку на столе так, чтобы не было видно надписи».
Константин Бальмонт Бабочка Залетевшая в комнату бабочка бьется О прозрачные стекла воздушными крыльями. А за стеклами небо родное смеется, И его не достичь никакими усильями.
Но смириться нельзя, и она не сдается, Из цветистой становится тусклая, бледная. Что же пленнице делать еще остается? Только биться и блекнуть! О, жалкая, бедная!
Константин Бальмонт - "Бабочка"
— Зачем… вам… чёртова… кукла? — я очень медленно процедила вопрос и крепко ухватилась за массивную и чересчур вычурную подставку для зонтов. Или это ступа? Не разберёшь.
— Очень интересно. Ты тоже из наших? — Колина мама или кто там она ему разгладила редкие волосы и прищурилась.
— Я людей… Не ем.
— Так и мы не едим, милая. Это малышу надо, а то он зачахнуть может. Он хорошо напитается и нам потом силу даёт. Вот ты как думаешь, дочка, сколько мне лет?
— Она врёт, что ей всего двести, — Галя тихо засмеялась, — а ей гораздо, гораздо больше. Древняя она и местами до забавного беспомощная. Если бы она могла сама ребёнка кормить, то я или ты была бы ей не нужна, запомни. А так удобно складывается, вот такой сынуля, как Коля, может кормить малыша хоть год или два, а то и целых десять, если растянуть. Главное, это следить, чтобы Коля налево не бегал, а то малыш может засохнуть и тогда паршиво ей будет, вот как сейчас, например. Ты ещё увидишь.
— Зачем ты тогда сбежала от них?
— А просто влюбилась, — Галя положила руки на Колины плечи, — захотела по-человечески с ним пожить, без малыша и старухи, а вот он так и не решился, глупый. Замену ему даже приготовила, малыш сам выбрал.
Екатерина Широкова - "Пойманные мотыльки". Отрывок.
Я Эльф — лесной волшебный житель. И мало из людей кто видел Мою уютную обитель. Ночами любим мы летать, Когда расправлена кровать И все вокруг ложатся спать. Все эльфы любят танцевать. Под колдовскую нашу пляску Никто не сможет устоять. Ещё мы удивительно поём И слушаем мы музыку лесов. И радость слушающим мы даём. Поём на множество мы голосов. Вместе с вами словно в сказке Я готов кружиться в пляске!
Автор: Sinda
У одной мамы Зайчихи рос замечательный мальчик-Зайчонок. Он был очень добрый, внимательный, заботливый. Зайчонок любил помогать маме, и всегда был с ней рядом.
Только вот Зайчонок совершенно не умел ждать. Если ему чего-то хотелось, то нужно было дать ему это здесь и сейчас. Вот, например, захотел он кушать, и просит маму накормить его. Мама с радостью идет на кухню, чтобы разогреть еду, а малыш уже бежит за ней и плачет. Ну не хочет он ждать, когда она разогреется, и все тут. Или играть ему хочется с машинками, а мама шубку его стирает. Так он за подол мамин хватается и тянет её играть.
Но вот пришло время отдать Зайчонка в Лесную Заячью школу. На одном из первых весенних занятий, учительница зайчат раздала деткам семена морковки, выделила каждому ученику по грядке и показала, как сеять семена.
Все зайчата засеяли свои грядки, полили и пошли на следующий урок. А наш Зайчонок, посеял, полил, подождал пару минут и давай копать — искать, где же морковка. А морковки-то и нет.
Пришёл Зайчонок расстроенный домой, рассказал все маме. Зайчиха улыбнулась, погладила его по головке и, дав еще пакетик семян, сказала:
— Чтобы из семени выросла морковка — нужно время, мой маленький. Семя должно набраться сил, пробиться сквозь землю зелеными листочками и вырасти.
На следующий день, засеял Зайчонок свою грядку во второй раз. Полил и ушел домой. Через несколько дней, появились первые зеленые росточки и, снова Зайчонок не удержался и раскопал всю свою грядку. А морковки не нашёл.
Мама снова дала сынишке семян для новой грядки. Зайчонок снова посеял и полил и стал ждать. У других зайчат уже ботва подрастала. Когда им пришло время рядить грядки, Зайчонок, увидев у друзей крохотные морковки, снова не удержался и перерыл свою грядку.
И так раз за разом. Наконец, в середине лета, когда морковка у зайчат уже подрастала, и ее уже можно было есть, мама Зайчонка дала малышу всего одно семечко и сказала:
— Это последнее семечко. Но оно волшебное. Если ты сумеешь подождать и сделаешь все как надо, оно успеет вырасти вместе со всеми.
На этот раз Зайчонок торжественно пообещал дождаться, когда морковка вырастет. И сдержал свое слово! Осенью, он собрал урожай своей одной морковки вместе со всеми зайчатами. И хотя он вырастил всего одну морковку, она оказалась самой большой и вкусной! Ведь он уделял ей очень много внимания!
А на следующий год, Зайчонок вместе с мамой засеял у себя в огороде большую грядку и терпеливо дождался осени, чтобы выкопать и насладиться вкусной морковкой!
Сказка про зайчика, который не умел ждать Людмила Поцепун
От брусничного заката Ели чётче и темней, Закарабкались опята На верхушки древних пней. Для ночного танца феи Собрались на косогор, Где из хвои, пунцовея, Лезет крепкий мухомор. У холма столпились грабы По колено в плаунах, Дремлют замшевые жабы На замшелых валунах. Приподнял цветок дурмана Алебастровый раструб... Из болотного тумана Показался старый сруб, Дом колдуньи - меж берёзок И ветвистой бузины, Как незримый перекрёсток Потаённых троп лесных.
Смирнова Екатерина - Ведьмина избушка. Избранное.
Вот и вылез Мухомор
На лесной поляне, под открытым небом росло великое множество грибов. И сыроежки, и опята, и маслята, и разные другие ребята. Все они были дружными и весёлыми. Часто любили пошутить и посмеяться, и ни у кого никогда не было друг на друга никаких обид. По вечерам они водили хороводы, растягиваясь огромными кольцами по всему лесу. И всё в их жизни было бы замечательно, если бы ни старый Мухомор, который стоял посреди поляны. Он ни с кем не водил дружбы, а стоял особняком и недовольно брюзжал: ― Вы всё смеётесь, да веселитесь, словно дети малые. И о чём вы только думаете? Ничего вас не волнует. Одни шутки, да танцульки на уме. Но молодые грибы его не слушали. Какое им было дело до старого Мухомора. У них была своя компания, и им было хорошо и весело вместе. А Мухомора это страшно выводило из себя, и тогда он весь покрывался пятнами и краснел. А молодёжь только посмеивалась: ― Смотрите, наш старый Мухомор опять покраснел. Это ты так мух завлекаешь ― невест своих? Ха-ха-ха! ― и грибы разбегались врассыпную, а Мухомор только злился и пыхтел: ― Что б вы понимали! Я не обычный гриб. Не то, что какая-нибудь там сыроежка. Меня используют в медицине. ― Ой, старый, ври, да не завирайся! Карлоса Кастанеды начитался, что ли? Да, тебя если кто съест, так сразу на небо к праотцам отправится. ― Много вы понимаете в современной медицине, мелюзга безграмотная! И, вообще, что вы такого из себя представляете? Это я тут самый главный. Меня все звери в лесу боятся и уважают. Все меня десятой дорогой обходят. А если кто и посмеет приблизиться, то преклоняют передо мной голову. ― Конечно! Травиться никому не хочется, вот и обходят тебя стороной. А так кому ты нужен ― мухомор старый. Никому. У тебя даже друзей настоящих нет. И поговорить тебе не с кем, потому что ты только и можешь, что говорить всем гадости.
Твой сон - как мост в ночных просторах, ты по нему бредешь в тиши. Внизу - как сновиденье - шорох не то воды, не то души.
Хуан Рамон Хименес
....... ДУШИ
"Есть души, где скрыты..."
Есть души, где скрыты увядшие зори, и синие звезды, и времени листья; есть души, где прячутся древние тени, гул прошлых страданий и сновидений.
Есть души другие: в них призраки страсти живут. И червивы плоды. И в ненастье там слышится эхо сожжённого крика, который пролился, как тёмные струи, не помня о стонах и поцелуях.
Души моей зрелость давно уже знает, что смутная тайна мой дух разрушает. И юности камни, изъедены снами, на дно размышления падают сами. «Далёк ты от бога», — твердит каждый камень Федерико Гарсиа Лорка "Есть души, где скрыты..." Избранное.
Путь прямой не всегда короче, Очевидное может лгать. И червив плод бывает сочный, А успех может болью стать.
Путь прямой не всегда короче. Избранное. Юрий Марковцев
- Пойдём с нами! Разве мы когда-нибудь обманывали тебя? Разве можем мы желать тебе дурного? – увещевали его друзья. - Вы просто ничего не понимаете! И я не могу вам ничего объяснить..., - отвечал Диего, продолжая идти вперед. И друзья говорили: - Путь, ведущий в неведомое, ему дороже нас. Так оставим же их наедине! – и один за другим они поворачивали. А Диего продолжал идти вперед, казалось, ничего не замечая. Но в душе ему было очень горько, не за себя – за них, ушедших. - Они не предали меня – они предали себя, да и то не нарочно, а по незнанию, потому что разум их не может понять, к какой великой цели я иду. Пусть их дороги снова пересекут Путь, и пусть они свернут на него! – говорил он. Только его любимая девушка осталась с ним. Но вот подошли они к последнему повороту. Она повернулась к нему. - Пойдем, - она взяла его за руку и повела к повороту. - Нет! – он вырвался, пошел прямо. - Ты погибнешь! Пойдем со мной, пока еще не поздно! Ты же знаешь, обратной дороги нет! – умоляла его Лилиан, та, ради которой он, казалось бы, пошел на что угодно. Но ни к чему были ее слезы. Одного не мог он сделать – избрать поворот вместо прямой дороги. Она обняла его. Диего опустил голову. - Нет, любимая. В этот раз меня никто не отговорит, никто не остановит, не запудрит мне глаза. Я уже сделал такую ошибку в прошлый раз – в этот я дойду, что бы мне ни пришлось за это отдать, - сказал он, стараясь сохранить холодность, освобождаясь от ее объятий. - Даже меня? – отшатнулась она. - Даже тебя, - помолчав немного, ответил он – не поднимая голову. Лилиан не ответила. Только стук ее каблучков по дороге – но вот и он затих. Через минуту ее уже не было видно за поворотом. Диего посмотрел ей вслед – но не догнал ее. Он постоял немного, посмотрел ей вслед, а потом развернулся и пошел по Пути. Вперед. Только вперед. Вот уже впереди завиднелась дверь. Еще несколкьо часов шел он – и дверь оказалась прямо перед ним. Диего протянул руку, тронул ее. - За этой дверью находится то, к чему я шел все это время. То, ради чего я оставил друзей, презрел любовь... И ведь я даже не знаю, что это! Дверь открылась.
I Купила лошадь сапоги, Протянула ноги, Поскакали утюги В царские чертоги.II Ехал груздь верхом на палке, Спотыкнулся и упал И тотчас пошел к гадалке, Там случился с ним скандал.III В метлу влюбился Сатана И сделал ей он предложенье; К нему любви она полна, Пошла в Сибирь на поселенье.IV Сказал карась своей мамаше: «Мамаша, дайте мне деньжат» И побежал тотчас к Наташе Купить всех уток и телят.
Антон Павлович Чехов ЭЛЕГИЯ
О недостатке сочувствия в современной политике написано немало. СМИ писали о нехватке участливости по отношению к людям с другим цветом кожи, к людям в других странах и об отсутствии сострадания у самого президента США Дональда Трампа. Американский журнал уверен, что произведения российского писателя — прекрасное "противоядие от безучастия", передает Joinfo.com со ссылкой на Foreign Policy.
Чтобы отвлечься от разговоров о возведении стен и введении тарифов, Foreign Policy предлагает почитать Антона Павловича Чехова. Произведения российского классика, со дня рождения которого прошло 157 лет, станут, по мнению издания, "противоядием от безучастия".
Научиться сопереживать или узнать, к чему приводит недостаток чуткости в человеке, Foreign Policy предлагает на следующих творениях писателя. Американский журнал советует прочитать "Скрипку Ротшильда" — "историю о человеке, который хотя бы на мгновение отставляет свои антисемитские воззрения". По мнению журнала, читатели также найдут интересной "Палату №6", один из героев которой убеждён: "Между тёплым, уютным кабинетом и этою палатой нет никакой разницы. Покой и довольство человека не вне его, а в нём самом".
Foreign Policy также настоятельно рекомендует прочитать "Анюту", главный герой которой — студент-медик — относится к женщинам лишь как к наглядному образцу для изучения анатомии."
Американский журнал, конечно, не забыл и о знаменитой "Даме с собачкой", хотя произведение "вовсе не о сострадании, а о любовной измене".
Foreign Policy тем не менее включил нетленное произведение в список своих "противоядий" благодаря финальной фразе: "И казалось, что ещё немного — и решение будет найдено, и тогда начнётся новая, прекрасная жизнь; и обоим было ясно, что до конца ещё далеко-далеко и что самое сложное и трудное только ещё начинается". Всё потому, объяснил свой выбор журнал, что "всем нам нужно помнить, что в жизни всё может быть и скоро, вероятно, станет гораздо хуже".
Видишь, как я ползу, переполняясь желаньем, Напитать свои споры, растекаясь, как слизь? Растекаясь без цели, без её осознанья, Строя себе лабиринты перед падением вниз...
МИКСОМИЦЕТЫ Михаил Тарасов
Сергей Иванович говорил себе это в то время, как он был уже в десяти шагах от Вареньки. Опустившись на колени и защищая руками гриб от Гриши, она звала маленькую Машу. — Сюда, сюда! Маленькие! Много! — своим милым грудным голосом говорила она. Увидав подходившего Сергея Ивановича, она не поднялась и не переменила положения; но все говорило ему, что она чувствует его приближение и радуется ему. — Что, вы нашли что-нибудь? — спросила она, из-за белого платка поворачивая к нему своё красивое, тихо улыбающееся лицо. — Ни одного, — сказал Сергей Иванович. — А вы? Она не отвечала ему, занятая детьми, которые окружали её. — Еще этот, подле ветки, — указала она маленькой Маше маленькую сыроежку, перерезанную поперёк своей упругой розовой шляпки сухою травинкой, из-под которой она выдиралась. Она встала, когда Маша, разломив на две белые половинки, подняла сыроежку. — Это мне детство напоминает, — прибавила она, отходя от детей рядом с Сергеем Ивановичем. Они прошли молча несколько шагов. Варенька видела, что он хотел говорить; она догадывалась о чём и замирала от волнения радости и страха. Они отошли так далеко, что никто уже не мог бы слышать их, но он всё ещё не начинал говорить. Вареньке лучше было молчать. После молчания можно было легче сказать то, что они хотели сказать, чем после слов о грибах; но против своей воли, как будто нечаянно, Варенька сказала: — Так вы ничего не нашли? Впрочем, в середине леса всегда меньше. Сергей Иванович вздохнул и ничего не отвечал. Ему было досадно, что она заговорила о грибах. Он хотел воротить её к первым словам, которые она сказала о своем детстве; но как бы против воли своей, помолчав несколько времени, сделал замечание на её последние слова. — Я слышал только, что белые бывают преимущественно на краю, хотя я и не умею отличить белого. Прошло еще несколько минут, они отошли ещё дальше от детей и были совершенно одни. Сердце Вареньки билось так, что она слышала удары его и чувствовала, что краснеет, бледнеет и опять краснеет. Быть женой такого человека, как Кознышев, после своего положения у госпожи Шталь представлялось ей верхом счастья. Кроме того, она почти была уверена, что она влюблена в него. И сейчас это должно было решиться. Ей страшно было. Страшно было и то, что он скажет, и то, что он не скажет. Теперь или никогда надо было объясниться; это чувствовал и Сергей Иванович. Все, во взгляде, в румянце, в опущенных глазах Вареньки, показывало болезненное ожидание. Сергей Иванович видел это и жалел её. Он чувствовал даже то, что ничего не сказать теперь значило оскорбить её. Он быстро в уме своем повторял себе все доводы в пользу своего решения. Он повторял себе и слова, которыми он хотел выразить своё предложение; но вместо этих слов, по какому-то неожиданно пришедшему ему соображению, он вдруг спросил: — Какая же разница между белым и березовым? Губы Вареньки дрожали от волнения, когда она ответила: — В шляпке нет разницы, но в корне. И как только эти слова были сказаны, и он и она поняли, что дело кончено, что то, что должно было быть сказано, не будет сказано, и волнение их, дошедшее пред этим до высшей степени, стало утихать. — Берёзовый гриб — корень его напоминает двухдневную небритую бороду брюнета, — сказал уже покойно Сергей Иванович. — Да, это правда, — улыбаясь, отвечала Варенька, и невольно направление их прогулки изменилось. Они стали приближаться к детям. Вареньке было и больно и стыдно, но вместе с тем она испытывала и чувство облегчения. Возвращаясь домой и перебирая доводы, Сергей Иванович нашёл, что он рассуждал неправильно. Он не мог изменить памяти Marie.
Я читаю тебя, как Библию, и считаю своей погибелью. Ты мне сердце лечить пробовал, но лекарство не подошло. Я целую тебя, как идола, что меня невпопад выдало. Мне теперь пролетать над пропастью и хромать на одно крыло.
Я касаюсь тебя, как лезвия, от хмельного вина трезвая. Заливать мне глаза незачем, душу рваную кто б залил... От твоих ароматов пьяная, беспокойная, покаянная, Я топила тебя нежностью - ты руками меня топил.
Зарифмую тебя строками, предскажу десятью пророками, Я тебя наизусть выучу, чтобы ты меня не забыл. Я слезами тебя выплачу, я сама себе сердце вылечу, Я люблю тебя и молюсь о том, чтобы ты меня полюбил.
Пролетая над пропастью Автор: Екатерина Сергеевна Гусева
Эту историю рассказал нам Шурик. Он во время каникул собирал кавказский фольклор. Неизвестно доподлинно, зачем это было ему нужно, но собирал он его добросовестно, прямо из первоисточника, а не где-нибудь в пыльной библиотеке. Видимо, для него это была одна из ступеней в стремлении стать тем, кем все мы должны были рано или поздно стать: гармоничной личностью. Благодаря, конечно, всеобщей и все обязательной системе усредненного и возвышенного образования, плюс стремление само обучиться любой ценой, взять из каждого предмета главное. С точки зрения обучаемого, конечно.
Интересно, что при этом все научиваются одному и тому же.
Из физики запомнилась сказка о яблоке, угодившем Ньютону в макушку, и закон сообщающихся сосудов. И действительно, сколько нальёшь, столько и выпьешь.
Из географий помним и знаем все места на глобусе, куда, по всей видимости, никогда не попадём.
Иностранные языки изучали так глубоко и долго, как нигде в мире не изучают. Поэтому, если мы находимся в прохладных широтах, то на все вопросы на любом языке на том же языке и отвечаем: «Нихт ферштейн!». Если в тёплых — то: «Моя твоя не понимай!»
С экономикой всё было в порядке: экономика должна быть экономной!
Астрономия — астрономной...
И ни у кого, кроме лентяев, не возникало сомнений в необходимости такого широкого спектра обязательных познаний. Так что, если у вас возникало желание изучить мертвый язык ацтеков в свободное от разгрузки вагонов время, вы могли заручиться широкой общественной поддержкой и содействием масс.
Шурик не был лентяем, и поэтому свято верил в абсолютную целесообразность своей моноэкспедиции. Его энтузиазм передавался окружающим, вызывая в них стремление всячески благоприятствовать юному следопыту, желающему пополнить калейдоскоп наших познаний еще одним лоскутком.
Шурика интересовали различные легенды, обряды, тосты, анекдоты, древние обычаи. Его воображение будоражили сведения о совершенно экзотических обрядах, которые совершали аборигены на экваториальных островах.
Например, на острове Тутонго-Энтого в день свадьбы невесте и жениху в специальном храме специальным напильником спиливают передние зубы до половины. Потом празднование свадьбы продолжается пять месяцев, и все приглашенные с аппетитом едят белую глину, смешанную с листьями токо-токо.
Шурик был уверен, что на одной шестой части всей земной суши можно разыскать перлы не менее замечательные. И поэтому все выше забирался в горы, надеясь там найти хотя бы следы древних обычаев.
Лишь вчера с тобою и под небом синим, И под хмурой тучей было нам светло. Я была хорошей, я была красивой. Объясни мне что же что же вдруг произошло…
Так же шепчут травы, так же солнце светит, И дороги вьюгой не перемело. Лишь вчера была я всех родней на свете… Объясни мне что же что же вдруг произошло…
Стало сном далёким, стало горьким дымом То, что завязалось, да не расцвело. Лишь вчера меня ты называл любимой, Объясни мне что же что же вдруг произошло…
Светлана Рябова - Стало сном далёким
Люди раньше были серьёзные и на баловство не разменивались. Раз понравилась - значит быть свадьбе. Как подобает, в таких случаях жених засылает сватов к невесте. Но вот незадача отец Фёклу не хочет отдавать. « Не отдам за этого щеголя- гармониста ищи жениха посурьёзнее». Замерло девичье сердечко. Нравился ей парень и на гармони он играл как ни кто другой. А отец так разошелся, что на себе рубаху порвал. Дочка вышла из- за стенки и говорит «Я его люблю и выйду за него замуж». Отец ничего ей не сказал, сел на лавку, обхватил руками голову, задумался. Так молодые расписались. Свадьбы не было. Жили они бедно, но в любви и согласии. Фёкла была женщина с мягким характером, покладистая и очень любила своего мужа. Вскоре у них появились дети. Прошло много времени. Первенец сын уже взрослый, уехал в город, за ним и старшая из сестёр подалась за счастьем на чужбину. Дети стали улетать из родного гнезда.
Началась война.
Деревенька затихла, затаилась как - то. Мужиков совсем не стало в деревне. Славу сына отправили в учебную часть, а отца пока оставили дома. И вот приходит матери письмо от сына, где он сообщает, что такого числа состав в котором их отправляют на фронт будет проходить в 30 к.м. от деревни. Фёкла, ни на минуту не задумываясь, собрала котомку с гостинцем сыну, одна пошла по лесной дороге на станцию. Ей хотелось хоть одним глазком взглянуть на него. Прижать его головушку к своей груди, перекрестить может быть в последний раз. И ни какие страхи её не брали: ни звери, ни люди одно стучало в висках « Только бы успеть». Но опоздала она бедненькая всего на несколько минут. Состав уже тронулся, когда она вступила на перрон. Из него выглядывали солдаты. Матери хотелось видеть только его лицо - своего сыночки. У неё даже слёзы подсохли, что бы ни мешали разглядеть его. Состав медленно набирал скорость , как будь-то помогал матери найти сына. Она не заметила, что бежит уже по рельсам, что падая, разбила колени и, что кровь течёт по ногам. Сына она так и не увидела. Её фигура ещё долго маячила на путях. Женщина всё махала платком, махала… Она стояла как вкопанная. Только слёзы текли рекой по щекам да пряди седых волос развиваемые ветром безжалостно хлестали глаза. Но вот кто-то её тихонько дёрнул за подол юбки - это была собака. Она унюхала у Фёклы в узелке хлеб, приготовленный для сына. Придя в себя, мать перекрестила уходящий состав, тихонько направилась обратно. Она не стала отдыхать и есть хлеб, а понесла его домой.
Новая жизнь разбежалась весенним ручьем, Новая жизнь разлилась по ларькам, по базарам. Новая жизнь посидим, помолчим ни о чём, Новая жизнь с мокрым веником да легким паром.
ДДТ - Новая жизнь. Куплет
Чую, Сейчас Хоть Кого — На! ...Офонарела, И трушу... Черный Глазок Телефон на, Холод, Закапанный В душу...
...Дикость какая. Идиотка! С музыкальным образованием! У меня же нет ни одного шанса! ...Не в силах совладать с собой, я придавила подлый телефон подушкой... «Отложим! — Или скажу, что ты передумала», — бурно обрадовался Борька, утомленный предательским неверием в торжество нашего правого дела.
Мненье, Плюс мненье — Начало Сомненья...
...Поздно! Чешуйчатая змея телефона зашипела и зашевелилась под подушкой... Вот оно... Назад дороги не было...
Какая мне разница, кто конкретно в меня стрелял, если я знаю, кто за этим стоит?
Джон Готти "Тифлоновый Дон"
Как покинула меня Парасковья, И как я с печали промотался, Вот далмат пришёл ко мне лукавый: «Ступай, Дмитрий, в морской ты город, Там цехины, что у нас каменья. Там солдаты в шёлковых кафтанах, И только что пьют да гуляют: Скоро там ты разбогатеешь И воротишься в шитом долимане С кинжалом на серебряной цепочке. И тогда-то играй себе на гуслях; Красавицы побегут к окошкам И подарками тебя закидают. Эй, послушайся! отправляйся морем; Воротись, когда разбогатеешь». Я послушался лукавого далмата. Вот живу в этой мраморной лодке, Но мне скучно, хлеб их мне, как камень, Я неволен, как на привязи собака.
А. С. Пушкин - Песни западных славян. Влах в Венеции. Отрывок.
"Вы созерцаете звезду по двум причинам: потому, что она сверкает и потому, что она непостижима. Но рядом с вами – сияние более нежное и тайна более глубокая: женщина." Виктор Гюго
Художник, желавший умереть, сделал движение, спонтанное и литературное, предполагавшее набросать несколько строк, прежде чем предаться смерти. Он придвинул к себе большой лист ватмана, карандаш, затем, в момент, когда он собрался писать, передумал: «Несколько строк? Для кого? Консьержка знает, что я живу один, что у меня нет семьи, что любовница ушла от меня… Оставим ей удовольствие рассказать один раз комиссару полиции, двадцать раз соседям этот незначительный несчастный случай. Мои полотна? Пусть их продадут. Я бы их сжег, но так утомляться… И запах горящей масляной краски и пеньки в эту чудесную погоду… Чтобы мое последнее земное воспоминание было тошнотворным, фу! Не хочу.» Тем не менее, он колебался, снедаемый опасным возбуждением, своего рода тщеславием и естественной порядочностью: необходимость оставить после себя след о своем уходе, отметить час своего исчезновения, необходимость, которая в целом являлась эквивалентом желанию, рассказать о своей несчастной жизни обманутого любовника…Он бросил карандаш.
«Подумают, что я искал жалости, после смерти…Умирай, безо всяких фраз! Неужели так трудно умереть просто?»
Он схватил пистолет, зарядил его, инстинктивно нашел удобный подлокотник большого кресла для правой руки; напротив него чистое полотно на мольберте отсылало ему в лицо желтый мягкий свет весеннего полудня. Он положил оружие на круглый столик на одной ножке, осторожно поднялся.
«Да…. Это я могу сделать. Я обязан сделать. Я вижу пейзаж, похожий на мою жизнь, объясняющий, почему я умираю…» Он стал писать картину, быстро, с широтой и свободой мазка, не свойственных ему. Он прерывался лишь для того, чтобы посмотреть на модель пейзажа внутри себя, пейзажа, состоявшего из его молодого и шумного горя, временами определенного, временами рассеянного тучами, проплывавшими, только для того, чтобы вернуть горю ослепляющую четкость и немного условный символизм.
Он написал болотистую равнину, вроде солончаковой пустыни, где отдельными пучками мок в свинцовых лужах черно-зеленый тростник. На переднем плане, где несколько листьев- лодочек, похожих на раковины, плыли до горизонта закрытого жесткой чертой перистых облаков, только болота, уныние, небо, с двумя полосами низких туч. Одно единственное голое дерево клонилось под порывами ветра, как морская трава, подчиняющаяся течению. Главная ветка поломанная, но живая, открывала под корой белую занозистую древесину… Быстрая рука замерла, наконец, упала вдоль тела. Горячая волна усталости облегчила последний час жизни. « Это хорошо, - сказал себе художник. Мой портрет похож на меня. Я доволен. Теперь ничего больше не удерживает меня. Я умру.» Прямоугольник неба над застекленным большим окном переходил от желтого к розовому, предвещая весенние сумерки. Голос молодой женщины, совсем близко, через открытое окно запел первые ноты такой пронзительной колоритной песни, что художник боясь вздохнуть, смотрел на окно, будто ожидая увидеть летящие звуки, подобные медным пулям, цветам, сочным фруктам… С револьвером в руке, он с любопытством выглянул во двор. Он не нашёл там свежего рта, посылавшему ему, на пороге смерти, такой чудесный привет. Но с другой стороны двора в темной маленькой квартире, светлый затылок блестел подобно снопу пшеницы в тёмном сарае.
Художник вернулся к своему полотну, сел, потрогал правой рукой подлокотник… В унисон с длившимся си бемолем, зазвенело чувствительное стекло бокала, рядом с ним. « Этому полотну чего-то не хватает… Изюминки… понятной детали…Детали, которая будет разгадкой картины…» Он положил свой револьвер и принялся писать на главной ветке дерева серую птицу, поющую певчую птицу, переполненную мелодией, с головой, повернутой к хмурому небу.
Художник наслаждался, тем, что выписывал переливы оперения, блеск глаза, схожего с чёрной жемчужиной… Когда настал вечер, и поднялась служанка с ужином, она застала художника, стоящим перед картиной, рядом с забытым оружием. Он закончил рисовать птицу. Теперь он, воспользовавшись лиловыми последними лучами дня, делал набросок ещё примитивного цветка, росшего за болотом, его упрямой физиономии из болезненных лепестков.
Колетт. "Сборник новелл Тайная женщина. Пейзаж" Автор: Gulush Aga
....... Влюбляясь мы не ходим , а летаем. Летать в любви... Парить в облаках, купаясь в млечном пути,..... И музыка в душе. как морской прибой зовет за собой... И в этот момент ты переносишься в будущее, где есть только настоящее. Ты растворил меня в себе, став таким родным и близким, обнял меня соединив каплями дождинок в ливень.... Когда встречаются две половинки души, одна из них согревает тебя теплом, а другая отогревается и дарит тепло и нежность... Нежность , она чиста и невинна как поступь маленького ребенка Нежность она просто есть.... и все...
..........Только Ты не покидай меня надолго, слышишь.... я тебя молю...
Автор: Капелька Дождя
К сиянию луны, красавицы ночной, Добавлю я тепло, даримое свечой, Сверканье сахара, осанку кипариса, Журчание ручья… И выйдет облик твой.
Автор: Омар Хайям
....маленький, нелепый, смешной человечек влюбился в статную, стройную, прекрасную Королеву; в её дивные каштановые волосы, в её сияющие карие глаза, в её улыбку подобную согревающим лучам восходящего солнца. Шут перестал острить, был задумчив. Он писал стихи в которых признавался Королеве в своих чувствах. Она же не слишком верила ему, да и как можно было поверить жестокому насмешнику, для которого казалось, нет ни чего святого. Он пел серенады под её окнами, а ей было смешно. Тайно целовал он ступени дворцовой лестницы, по которой она поднималась в свои покои каждый вечер. Но однажды она заметила его и выругала, заявив, что это самый глупый способ обратить на себя внимание. Тогда он стал просить: - Милая королева, прикажи мне, отправь на смерть, повели сделать невозможное. Все я готов совершить, ибо нет меры моему чувству. Ты говорила о любви к самому себе, не знаю достиг ли я этого, но тебя я люблю безгранично. - ну ладно, смилостивилась наконец королева, видишь на берегу большой камень, разломи его и тогда я может быть поверю тебе. Шут отправился на берег озера прямо к неприступной каменной глыбе. Он прикоснулся к холодной поверхности рукой, и ему показалось, что камень вздрогнул. Тогда Шут стал представлять себе, что ломает мягкую краюху хлеба. Он сбивал себе пальцы в кровь, но не замечал боли. И вот камень дал трещину. Шут навалился плечом и половина глыбы отломилась. Пот катился по усталому лицу маленького человека. Солнце палило нещадно, но Шут был счастлив. Победным взглядом смотрел он вокруг, и заметил под деревом королеву, которая оказывается, все это время пристально наблюдала за ним. - Теперь ты веришь мне, спросил Шут - Да, просто ответила Королева
"Сказка про шута и Королеву". Избранное. Автор: Ольга Щагина
[font=Georgia][size=16] "Сегодня ночью мне приснился сон и слова-образы: - Настоящая Любовь никогда не умирает. Она подобна маяку в открытом море жизни - освещает дорогу любящим сердцам. И даже если маяк накрыло волной и кажется, что Любовь, всё, исчезла, кругом темно и пусто - НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ живёт. Пусть там, под водой, в глубине сердца, но она не затухла. И настанет час, когда буря успокоится и маячок вновь засветит, заиграет - только для двух сердец."
[b]"Маяк Любви". Избранное. Автор: Серафим Саратов
Левой, правой, кучерявый, Что ты ерзаешь, как черт? Угощение на славу, Музыканты — первый сорт. Вот смотри: Раз, два, три. Прыгай, дрыгай до зари.
Ай, трещат мои мозоли И на юбке позумент! Руки держит, как франзоли, А еще интеллигент. Ах, чудак, Ах, дурак! Левой, правой, — вот так-так!
Саша Черный Совершенно веселая песня. Избранное.
Мы едем в лето, мы едем в лето Земля согрета и много света Сияет солнце, весь мир смеется Волною море нам улыбнется
Зимою длинной нам так хотелось Чтоб солнцем летним душа согрелась Мы в снах холодных в волну ныряли Под солнцем жарким мы загорали
Смеются губы, вдвоем с тобою Мы покрестились морской волною Ты пахнешь морем на теле капли В глазах смешинки и мне приятно
Уходит солнце, день догорает На небо звезды уж выползают Глаза большие со мною рядом Я заворожен любимой взглядом
Мы едем в лето Автор: Александр Бугров
Нежность души, закладывает в сердце обитель для любви.... Знаешь, мне сегодня захотелось чтобы ты укутал нежностью меня, Ты спросишь - Что то случилось? - Нет ничего, у меня все в порядке, просто очень захотелось, Чтобы ты просто обнял меня, так, как умеешь только ты.. Обними меня нежностью..., Согрей мою душу поцелуем нежным... унеси меня в вечность, Ты ведь заешь душа согласна, С твоею быть рядом.. И пусть звездная россыпь слезою на землю прольется, Наши чувства ковром расстилая, проложив нить серебра между нашими душами... Обними меня нежностью..... нежно... нежно... Ничего не говори... Мне так нужны прикосновения твои, как хорошо прижавшись, застыть на долгое мгновение... Лишь слышать сердца стук... Для нежности не нужна причина., Она внутри... Бездонна.... Я знаю – твоя нежность согреет меня, и раскрасит все вокруг в яркие тона.. Ты нежно прижмешь меня к себе, от счастья закружится голова... и наши души сольются в одно нежное дыхание. ... Твоя нежность только для меня, самая... самая нежная... .. Я начинаю утро на отрезке реальности с твоей нежности...
....... Влюбляясь мы не ходим , а летаем. Летать в любви... Парить в облаках, купаясь в млечном пути,..... И музыка в душе. как морской прибой зовет за собой... И в этот момент ты переносишься в будущее, где есть только настоящее. Ты растворил меня в себе, став таким родным и близким, обнял меня соединив каплями дождинок в ливень.... Когда встречаются две половинки души, одна из них согревает тебя теплом, а другая отогревается и дарит тепло и нежность... Нежность , она чиста и невинна как поступь маленького ребенка Нежность она просто есть.... и все...
..........Только Ты не покидай меня надолго, слышишь.... я тебя молю...
Автор: Капелька Дождя
К сиянию луны, красавицы ночной, Добавлю я тепло, даримое свечой, Сверканье сахара, осанку кипариса, Журчание ручья… И выйдет облик твой.
Автор: Омар Хайям
....маленький, нелепый, смешной человечек влюбился в статную, стройную, прекрасную Королеву; в её дивные каштановые волосы, в её сияющие карие глаза, в её улыбку подобную согревающим лучам восходящего солнца. Шут перестал острить, был задумчив. Он писал стихи в которых признавался Королеве в своих чувствах. Она же не слишком верила ему, да и как можно было поверить жестокому насмешнику, для которого казалось, нет ни чего святого. Он пел серенады под её окнами, а ей было смешно. Тайно целовал он ступени дворцовой лестницы, по которой она поднималась в свои покои каждый вечер. Но однажды она заметила его и выругала, заявив, что это самый глупый способ обратить на себя внимание. Тогда он стал просить: - Милая королева, прикажи мне, отправь на смерть, повели сделать невозможное. Все я готов совершить, ибо нет меры моему чувству. Ты говорила о любви к самому себе, не знаю достиг ли я этого, но тебя я люблю безгранично. - ну ладно, смилостивилась наконец королева, видишь на берегу большой камень, разломи его и тогда я может быть поверю тебе. Шут отправился на берег озера прямо к неприступной каменной глыбе. Он прикоснулся к холодной поверхности рукой, и ему показалось, что камень вздрогнул. Тогда Шут стал представлять себе, что ломает мягкую краюху хлеба. Он сбивал себе пальцы в кровь, но не замечал боли. И вот камень дал трещину. Шут навалился плечом и половина глыбы отломилась. Пот катился по усталому лицу маленького человека. Солнце палило нещадно, но Шут был счастлив. Победным взглядом смотрел он вокруг, и заметил под деревом королеву, которая оказывается, все это время пристально наблюдала за ним. - Теперь ты веришь мне, спросил Шут - Да, просто ответила Королева
Сказка про шута и Королеву. Избранное. Автор: Ольга Щагина
Милый, я тебя не съем, Ну зачем меня бояться, Это самый сладкий плен И без боя легче сдаться.
Я СВОЖУ ТЕБЯ С УМА. ИЗБРАННОЕ Автор : Нина Павлова
"Сегодня ночью мне приснился сон и слова-образы: - Настоящая Любовь никогда не умирает. Она подобна маяку в открытом море жизни - освещает дорогу любящим сердцам. И даже если маяк накрыло волной и кажется, что Любовь, всё, исчезла, кругом темно и пусто - НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ живёт. Пусть там, под водой, в глубине сердца, но она не затухла. И настанет час, когда буря успокоится и маячок вновь засветит, заиграет - только для двух сердец."
Маяк Любви. Избранное. Автор: Серафим Саратов
Левой, правой, кучерявый, Что ты ерзаешь, как черт? Угощение на славу, Музыканты — первый сорт. Вот смотри: Раз, два, три. Прыгай, дрыгай до зари.
Ай, трещат мои мозоли И на юбке позумент! Руки держит, как франзоли, А еще интеллигент. Ах, чудак, Ах, дурак! Левой, правой, — вот так-так!
Саша Чёрный Совершенно веселая песня. Избранное.
Мы едем в лето, мы едем в лето Земля согрета и много света Сияет солнце, весь мир смеется Волною море нам улыбнется
Зимою длинной нам так хотелось Чтоб солнцем летним душа согрелась Мы в снах холодных в волну ныряли Под солнцем жарким мы загорали
Смеются губы, вдвоем с тобою Мы покрестились морской волною Ты пахнешь морем на теле капли В глазах смешинки и мне приятно
Уходит солнце, день догорает На небо звезды уж выползают Глаза большие со мною рядом Я заворожен любимой взглядом
Мы едем в лето Автор: Александр Бугров
Нежность души, закладывает в сердце обитель для любви.... Знаешь, мне сегодня захотелось чтобы ты укутал нежностью меня, Ты спросишь - Что то случилось? - Нет ничего, у меня все в порядке, просто очень захотелось, Чтобы ты просто обнял меня, так, как умеешь только ты.. Обними меня нежностью..., Согрей мою душу поцелуем нежным... унеси меня в вечность, Ты ведь заешь душа согласна, С твоею быть рядом.. И пусть звездная россыпь слезою на землю прольется, Наши чувства ковром расстилая, проложив нить серебра между нашими душами... Обними меня нежностью..... нежно... нежно... Ничего не говори... Мне так нужны прикосновения твои, как хорошо прижавшись, застыть на долгое мгновение... Лишь слышать сердца стук... Для нежности не нужна причина., Она внутри... Бездонна.... Я знаю – твоя нежность согреет меня, и раскрасит все вокруг в яркие тона.. Ты нежно прижмешь меня к себе, от счастья закружится голова... и наши души сольются в одно нежное дыхание. ... Твоя нежность только для меня, самая... самая нежная... .. Я начинаю утро на отрезке реальности с твоей нежности...
...уверена, что у каждого в жизни есть «свои туфли». Кому- то нравиться остроносые, безупречно начищенные и зашнурованные тонкими шнурками туфли (чувствуете, как в голове вырисовывается образ высокого, худенького парня в строгом костюме в мелкую полоску. Вот у него все рубашки в шкафу висят наутюженные, носовые платочки сложены в стопку на отдельной полке, а на тумбочке возле кровати накрахмаленная кружевная салфетка и ни одной пылинки в доме. Хотите жить с таки мужчиной - ищите эти туфли.)Или вот например, чуть тяжеловатые, с прямоугольным носком , начищенные матовым черным кремом туфли – в них ходит, уверенный, умный, целеустремленный, прямолинейный человек, он надежный и вам с ним будет интересно. Обувь как зеркало выдает все черты характера. Несмотря на то, что Сергей выглядел как обычный парень, его туфли «говорили», что он скучный, занудливый, старого «фасона» человек. Ну не может человек в коричневых с круглыми носами туфлях, больше похожими на ботинки, быть для меня интересным! Хочу подчеркнуть, что именно для меня, ведь кому-то эти туфли понравятся и они найдут приют рядом с такими же растоптанными балетками-чешками серого мышиного цвета. Но сейчас перед ними элегантные босоножки и у них нет общих тем для беседы. Я, конечно, пошла с ним на свиданье и еще недели две мы гуляли в том же парке, по тем же аллеям, всё в тех же туфлях...
Багама, Багама-Мама, Я влюбился в «Boney M», Багама-Мама, Багама, Багама-Мама, Я скучаю по тебе, Багама-Мама
Их голоса нам помогали в час разлуки, Родными стали их горячие сердца, И уходила темнота зловещей скуки, Теперь никто не помнит эти времена, И загораются глаза как много лет назад, И знаю — с нами все душой, И каждый человек услышать рад, Той музыки мотив простой
Группа "Кар-Мен" — Багама-Мама (Отрывок)
ЗВУКИ МУЗЫКИ
Кто-то увёл мою конфетку. Мою сладкую Светку-конфетку. Совсем недавно я врубал ей «Алису» и она прыгала от восторга, а сегодня заявляет, что ей нравится «Скорпионз». Фу, какая гадость эта ваша заливная рыба! Я не злой - «Скорпионз» так «Скорпионз», на здоровье, пусть хоть "Бони М", но почему так быстро? Строили планы, собирались мотануть в Одессу, бродить по Дерибассовской и разговаривать с еврейским акцентом, и вдруг - бац - бей посуду, я плачу. Я не вредный - не нравиться «Алиса», ну и не надо, но нельзя же так сразу, даже не помахав рукой «пока». Я теперь буду волком - кушать Красных Шапочек вместе с бабушками и охотниками или стану медведем - шатуном. Все спят и лапу сосут, а шатун бродит бесцельно и воет от тоски. Эх, жизнь - жестянка! Я не эстетствующий сноб - могу слушать «Алису», а могу и не слушать, но уж «Скорпионз» не буду слушать точно. Зачем глумиться над психикой? Так что, гуд бай, Америка, возьми банджо, сыграй мне на прощанье.
„Самый ужасающий факт о Вселенной не в том, что она враждебна, а в том, что она безразлична. Но если мы сможем прийти к согласию с этим безразличием и принять вызов жизни в пределах смерти — сколько бы не расширял эти пределы человек — наше существование как вида может иметь смысл и подлинное удовлетворение. В бескрайнюю тьму мы должны нести свой собственный свет.“
Стэнли Кубрик
Обычно Стэнли отказывался от альтернатив своим идеям со страшным недовольством и резкими объяснениями, которые обижали. То, насколько быстро он принимал предложения Маргарет и Андроса, ясно показывало, насколько сильно он доверял нам.
Стэнли: «Нет».
Маргарет: «Вообще-то, да».
Стэнли: «О’кей».
Проще простого.
Так же он доверял ещё только одному человеку – главе департамента рекламы и связей с общественностью Warner Bros. Europe. Впервые я встретил Джулиана во дворе за домом, и я сразу же понял, что не будет проходить и дня, чтобы он не заглянул к Стэнли. Прежде чем «Заводной апельсин» увидел свет, Стэнли и Джулиан обсудили каждую деталь рекламной кампании: постеры, фотографов для журналов и трейлер к фильму, созданный Пабло Ферро. Джулиан не стал приезжать реже после выхода фильма. Как и Маргарет, Андрос и я, Джулиан занимался тем, что было выше его компетенции. Благодаря своему высокому посту он знал обо всех текущих проектах Warner, так же как и о проектах других кинокомпаний. Стэнли до смерти хотелось знать, над какими проектами трудятся какие режиссёры. Ему также было интересно узнать, каких актёров, какую съемочную команду и площадки они выбрали.
Джулиан, должно быть, не раз нарушал договор о неразглашении, когда рассказывал Стэнли последние новости со студии, но я клянусь, это никуда не шло дальше: Стэнли доверял Джулиану безоговорочно и знал, что никогда не предаст его доверия. Джулиан всегда мог дать ему объективную оценку на все случаи жизни и сделал бы всё, что мог, чтобы решить какую-либо проблему. Джулиан был в курсе всего, экспертом по кино. Он был недостающим пазлом, четвёртым членом нашей команды. Он был тем, кто давал Стэнли возможность сообщаться с миром кинематографа. Он исполнял все профессиональные поручения Стэнли.
Конечно, быть ключевым членом команды Кубрика иногда трудно.
– Я не могу сделать это сегодня вечером, я отложу на завтра. Какая разница? – говорил Джулиан, напрасно пытаясь выскользнуть из сетей Стэнли.
– Нет, я не приеду сегодня вечером, – мог сказать он, пытаясь притопнуть ногой, – потому что я уверен, что то, что я скажу тебе завтра, будет точно тем же, что я сказал тебе вчера.
Автор: Эмилио д'Алессандро Глава 2. Гонки со временем (Отрывок) Стэнли Кубрик. С широко открытыми глазами
Ты узнаешь много волшебных историй: Тут тебе и "Репка", и ключ золотой. Тут и Черномор, тот самый, который Зря всех пугал своею бородой.
А в конце концов, всему свету на диво, После приключений, сражений и драк, Станешь ты веселый, как Буратино, И умный-умный, как Иван-дурак!
Приходите в гости к нам, Поскорей приходите в гости к нам! Кот про всё расскажет вам, Потому что он видел все сам.
из к/ф "Там, на неведомых дорожках" (Отрывок)
Мне снился сон. Словно мы с мамой сидим в гостиной нашего дома, как это бывало летом в жару, и она поила меня лимонадом и говорила, говорила, говорила ... и тут вдруг дверь комнаты вылетела. так что я до смерти напугался! В дверях стоял парень и у него был довольно жуткий вид. Глаза выпучены, во рту нескольких зубов не хватает, нос будто расквашен, а волосы стоят дыбом, словно его током тряхануло. Я решил, что это и есть Кертис. Он стоял так, словно думал, что кто - то его ударит и оглядывался, а потом вошел внутрь комнаты прямо по вышибленной двери. Кертис вообще - то не очень высокий, и больше похож на шкаф или на холодильник. Он сначала спросил меня, откуда я родом, и я говорю, из Мобайла. Он говорит, что это занюханный городишко, а сам он из Оппа, того, где делают арахисовое масло, и если это мне не по вкусу, то он сам сейчас откроет банку, и намажет мне задницу! Этого разговора нам хватило на день или даже на два. Днём на тренировке казалось, что жара стоит в тысячу градусов, и амбалы тренера Брайанта носились по полю, заставляя нас заниматься. У меня язык торчал изо рта, словно у собаки, но я старался, как мог. Потом они разделили нас, и приставили ко мне защитников, и мы начали отрабатывать проход. Перед тем, как я приехал в университет, они прислали мне пакет с футбольными картинками, и я спросил тренера Феллерса, что мне с ними делать, а он просто покачал головой, и сказал, что ничего не надо делать - надо подождать, пока я приеду в университет, а там мне все скажут. Теперь я пожалел, что послушался его, потому что как только я стал проходить защиту в первый раз, как повернул не туда, и передний амбал обрушился на меня, крича, неужели я не смотрел их картинок? Я ответил "угу", а он размахался руками, а когда остыл, то заставил меня бежать пять кругов по стадиону, пока они с тренером Брайантом решат, как со мной быть. Тренер Брайант сидел на большой вышке, и когда я бегал свои круги. я видел, как амбал забрался к нему по лесенке и всё рассказал, и тогда тренер Брайант вытянул голову и я почувствовал, как его взгляд обжег мне задницу. Потом по мегафону раздался голос: - Форрест Гамп, подойти к тренерской вышке! И тренер Брайант с амбалом спустились вниз. Я побежал к ним, мечтая только о том, что лучше бы я бежал от них. Зато уж я удивился, когда увидел, что тренер Брайант улыбается! Он показал мне, чтобы я сел на скамью, и потом спросил меня - смотрел ли я картинки. Я начал было рассказывать, что сказал тренер Феллерс, но тренер Брайант, он меня остановил и приказал вернуться и отрабатывать приём передачи мяча. И тут я ему сказал такое, чего он не думал услышать - что в школе я никогда не принимал передачи, потому что не мог запомнить, где наша голевая линия, не говоря уже о том, что не мог поймать мяч на лету. Когда он это услышал, у него появился какой - то странный взгляд, словно он смотрит куда - то вдаль, например, на луну или куда - то ещё. Потом позвал амбала и сказал, чтобы тот принес мяч. Когда мяч принесли, он сам приказал мне немного пробежать, и потом повернуться. Когда я это сделал, он бросил мне мяч. Я видел, как медленно - медленно летит ко мне, но когда долетел, то чуть не отшиб мне пальцы и упал на землю. Тренер Брайант покивал головой, словно он понял что - то, что должен был понять раньше .....
Кийс был начальником Ленинградского исправдома. В результате ряда омерзительных поступков его перевели в Москву на должность… начальника Таганского исправдома. В «Таганке» Кийс орудовал старыми приёмами. Разоблачивший Кийса общественник Сотников после трёх незаслуженных выговоров был уволен.
ГУМЗ
восстановило Сотникова. Но вмешался Наркомюст, и Сотникова вновь уволили. Дело тянется до сих пор. А Кийс, замешанный в ряде других тёмных дел, назначен ГУМЗ… начальником Сокольнического исправдома.
(Из письма юнкора)
Автор: Владимир Маяковский "Тигр и киса" Вступление.
У меня хлюпнула вода в ботинке. Без всякой уверенности я взялся за ручку.
И замер.
Что вы почувствуете, взявшись за металлическую ручку на двери заброшенного строения под холодным осенним дождем?
Ну да. Влажная ржавчина, стылый металл, общая грязь и неуютность. Я тоже это почувствовал.
Но одновременно…
Такое чувство, словно, придя с промозглой улицы, я переоделся в домашнее — старую заношенную рубашку и брюки, которые не наденешь на люди, но в которых уютно и комфортно; налил в большую кружку крепкого горячего чая и открыл новую книжку любимого писателя. Прочитал несколько страниц и удовлетворенно посмотрел, как много еще страниц впереди…
Теплота, спокойствие и ожидание чего-то хорошего…
Я оторвал руку от дверной ручки. Пальцы были в мокрой рыжей грязи.
Ощущение тепла не проходило.
Предвкушение праздника — тоже.
Я потянул дверь на себя, она открылась мягко, будто петли недавно смазывали. Я шагнул в темноту. Помедлил секунду.
Тут никого не было. Я это знал так чётко, будто тщательно осмотрел всёпомещение.
Совершенно привычным движением, будто войдя в свой дом, я пошарил левой рукой по стене, наткнулся на выключатель и вдавил клавишу. Загорелся свет.
Просторная пятиугольная комната. Двери, оказывается, были в каждой стене. Очень чисто, никаких следов ночевок бомжей или подростковых гульбищ. Кирпичные неоштукатуренные стены, ровный бетонный пол, с низкого потолка свисает на проводах несколько лампочек без абажуров. Посередине — вертикальная металлическая лестница, уходящая в открытый на потолке люк.
Явно не жилое помещение.
Похоже на ангар или гараж.
Никак не на водонапорную башню.
Бессмыслица какая-то…
Я прикрыл за собой дверь. Обнаружил и задвинул засов. Прошел вдоль стен, дергая остальные двери. Все они были закрыты — на засов изнутри и, видимо, снаружи.
В возрасте лет десяти такие помещения вызывают восторг. Не зря дети обожают играть на стройках, к ужасу родителей и справедливому возмущению рабочих. Для взрослого человека ничего хорошего тут не было.
Но ощущение уюта, правильности этого места — не проходило. Я поймал себя на том, что по-хозяйски неодобрительно смотрю на грязные следы своих ног.
Ладно, оглядим второй этаж.
Я вскарабкался по лестнице — подошвы скользили на неудобных, сваренных из трубок ступеньках. На втором этаже лестница не кончалась, но люк на третий этаж был закрыт и не поддавался моим усилиям. Второй этаж оказался чуть уменьшенной копией первого — только вместо дверей здесь были наглухо закрытые железными ставнями окна. А когда я нашел выключатель и зажег свет, то обнаружил и мебель — два стула, стол, деревянную койку с матрасом, подушкой и одеялом, но без постельного белья. Все чистое, новое, будто только что из магазина. Мебель самая простая, словно кустарная. Гладко оструганные доски, крепко завинченные шурупы. Глаз не радует, но не развалится…
— И чего вы от меня хотите? — громко спросил я.
Если за мной кто-то и следил, то отвечать явно не входило в его планы.
Возле выключателя нашлась розетка. Я включил телефон на зарядку и поставил будильник на восемь утра. Пакет с покупками из супермаркета бросил на столе. Спустился вниз, выключил свет на первом этаже. Поднялся, выключил свет на втором. На удивление легко нашел в полной темноте кровать, с наслаждением снял мокрые туфли, разделся и развесил мокрую одежду на стульях.
Лёг.
Всё начнется утром. Не знаю, что именно, но ночь в моем распоряжении…
Некоторое время я тихо лежал, прислушиваясь к перестуку дождя за окном. А потом легко, ни о чем не думая, уснул. Если мне что-то и снилось, я этого не запомнил.
«Несчастный маленький человек ни разу с тех пор, как существует земля, не разметал силы, которые объединились против него и превратили в того, кого раньше называли крепостным, а сейчас — квалифицированным рабочим, то есть в раба?»
Жорж Сименон
Обожаю французский язык - Элегантный, небрежный, игривый. Он безумно красив и велик, С ним души веселее порывы.
Шарм грассированья буквы "р" - Говоришь, словно воздух целуешь, И доносится музыка сфер, Без которой несчастным ты будешь.
Речь журчит, как весенний ручей. Песни, может от этого, льются? В череде слишком тягостных дней Он - мой свет, что зовёт улыбнуться )
"Обожаю французский язык..." Автор: Михаил Озеров
В некоторых его (Жоржа Семенона) книгах о Мегрэ, казалось бы, нет ничего особенного. Будничная жизнь полицейского комиссара. Важна даже не детективная загадка (загадку-то придумать вообще-то несложно), не секрет преступления, а то, что комиссару некомфортно в новом пальто. То, что он перед сном выпьет винца и рассмеётся, вспоминая смешное словцо одного из подозреваемых. То, что он перед обедом выпьет немного перно и с этим вкусом на этот раз у него будет ассоциироваться всё расследование. А потом будет кормить неказистого подозреваемого бутербродами из пивной «У дофин», в котором криминалисты – постоянные клиенты. Всё это – очень точно. Трудно не влюбиться и в сименоновский Париж, о котором в его романах рассказано скупо, но весомо. Он не успевал много читать. Но в детстве впитал всё, что необходимо, у Чехова и Толстого, да и у Горького, которого тоже не пропустил. Рассказывая о своей ускоренной литературной школе, он всегда называл Гоголя и Чехова. В Льеже русские студенты снимали комнату у его матери. Они и поделились с ним русскими книгами – конечно, во французском переводе. Жоржа Сименона захватило сочувствие этих писателей к «маленькому человеку», к Башмачкину. Это станет его главной темой – и в детективах, и в «трудных романах», и даже в надиктованной мемуаристике.
У Чехова он перенял и врачебное (нередко – до цинизма) беспощадное понимание человеческой психологии. Без романтических прикрас, без утешительных фальшивых поворотов. Он знал, почему человек идет на низость, на преступление.
Сименона и самого часто сравнивали с Мегрэ. Он отмахивался от таких сравнений. Мегрэ – консерватор, убежденный семьянин, хотя и бездетный. Сименон – убежденный ловелас, много жертв в жизни принесший богу Амуру. На закате дней писатель признавался, что у него было 10 тысяч женщин. Возможно, преувеличивал или иронизировал, но высокая доля правды в этом признании есть. Их объединяло только умение разбираться в людях без иллюзий...
В советской стране его – правда, не сразу – приняли как своего. И неспроста. Сименон отлично знал людей, видел их социальную изнанку – как самый дотошный и проницательный марксист. В стране социализма это оценили высоко. Достаточно перечислить некоторые заголовки некоторых тогдашних газетных материалов, посвященных Сименону: «Любимый писатель механика Орлова», «Адвокат человека», «Пишу о незащищенном в нашем обществе маленьком человеке».
"Сименон, Мегрэ и маленький человек" (Отрывок) Автор : Арсений Замостьянов
Разве тебе этого было мало? Разве перед тобой в полумраке коридора не проплыли глаза тускло-серые, зеленый злобный, больной огонь. Разве тебе этого было мало? Сигнал был. Сигнал был.
"Сигнал был" -Автор: Гринберг Савелий Соломонович
С недавних пор все чаще и чаще стало возникать желание открыть какую-нибудь потайную дверь. Как Буратино золотым ключиком. Проникнуть внутрь-главное не включать свет и привыкнуть к темноте, вдруг увиденное окажется желаемым. Но недоступным... Страшно не хочется себя огорчить. Постепенно пробираться между предметов, которые ты ощущаешь лишь на ощупь. Ну не дано нам кошачье зрение, что поделать. Невольно задаёшься вопросом, а насколько можно углубляться в это помещение, и сможешь ли найти выход обратно? Желание разложить по полочкам всё тайное в собственном разуме заставляет идти дальше, дабы потом не пожалеть, что, испугавшись на секунду, больше уже не сможешь вернуться и узнать до конца всё, что так интересует и манит. Шаг за шагом уходя от света во тьму познания, даже не догадываешься захватить с собой ориентир, но, может, оно и лучше. Постепенно привыкаешь к непривычной обстановке и с каждым разом становится всё проще не делать ошибок. Предыдущий жизненный опыт уже не в силах хоть чуть-чуть осветить уже проторенный путь. Оборачиваешься назад и понимаешь ,что прошёл всего несколько метров от недавно приоткрытой и желанной загадки. Дальше, дальше-словно эхом раздаётся в голове необходимость, и сердце, то замирая от страха, то ускоряясь, выбивает такт подобно метроному. Насколько большая эта тёмная комната, и сколько тайн она скрыла, дожидаясь быть открытой случайно? Когда продвигаешься дальше, начинает закрадывается впечатление, что находишься не в лабиринтах собственного разума, а в неком отчужденном мире, живом и трепетном, немного уставшем и грустном мире грёз и событий, которые скрывались до времени их осознания и момента, когда можно было бы принять их не как должное, а как нечто необходимое именно сейчас. Понимание накатывает словно луч света, но в тёмном пространстве он больше походит на прожектор, светящий тебе в лицо и не позволяющий увидеть, что впереди. Будто по мановению палочки дирижёра, в ушах начинает играть целый оркестр, вводя в состояние ступора. Откуда эта до боли знакомая мелодия, и почему именно здесь и сейчас она слышится и манит к себе то минорными, то мажорными мотивами?
Хролофилловое, чуть слёзное цвет - зелёного зарождение, корни - в землю, а зёрна - к воздуху, соков медленное течение.
Гармоничное и подземное, жизни линии и внутриклеточной? Подсознательного скольжение и зародыш будущей веточки.
Ходит в чёрном души таинственность, изнутри так нежно-зелёная, очерняем сомненьем, винами, а она - всегда в жизнь влюблённая.
Хоть взлетается или кается, но душа жива турбулентностью, в хролофилловом - царство таинства, вопиющее себе верностью.
"Зелёная фигура Кандинского" Автор: Улекса фон Лу
Нужно уметь смотреть. Смотреть многократно. Как невозможно постижение лучших стихотворений без неустанного к ним обращения. Если и философ режиссер Тарковский, то насквозь философ – Поэт.
Психологу Кельвину Тарковского самому, пожалуй, нужна помощь коллеги. Хотя нужна она и Снауту, и Сарториусу… Нужна и бесполезна. Земные врачевания не действуют на Солярисе. И всё же… когда обозреваешь разом весь фильм, то прежде всего всплывает в памяти развороченный, рефлексирующий, потрясённый Кельвин. Он как-то с трудом выпрямляется в зрительской моей памяти: или «валяется» на кровати, или корчится в шахте ракеты, или сидит безвольно, расслабленно, или ступает по станции нетвёрдо. Это общее. И в финале падает на колени перед… кем? чем! Отцом, фантомом? Кажется, труднее всего нам и двум учёным понять именно Криса с его внешним бездельем, «бредом, поэзией и мраком». И всё же Крис Кельвин мне глубоко симпатичен. Он один тянет за собой всё земное, дорогое и близкое сердцу. Крепь человеческих отношений, любовь, прекрасную Землю, покинутую им (ими), отцовство и материнство, вспыхивающие картинки детства, мир природы, тихих и поэтичных ей уголков, огни больших городов, тоску и радость (мнится иногда – тщету!) искусства… Всё это – беспрестанно тянущийся за ним шлейф, заслоняющий Океан. Много ли вы помните зрением странного этого мыслящего гиганта, космического дитяти без опеки мамки и папки, самостийного играющего в «кораблики» буйной и престранной фантазии? Секунды, минуты он виден нам из иллюминатора станции. А даже иллюзорное возвращение власти Земли в финале тянется так, кажется, долго… Почему-то для меня, мальчишки, главной «картинкой» «Соляриса» стали колышущиеся водоросли. Они – своеобразная окольцовка фильма. Теперь мне кажется, что они пробудили во мне, подростке тогда, поэтическое, что потом уже никогда не угасло.
"Жестокие чудеса «Соляриса»" (Отрывок) Автор: Учитель Николай
Мне говорят, что нужно уезжать. Да-да. Благодарю. Я собираюсь. Да-да. Я понимаю. Провожать не следует. Да, я не потеряюсь.
Ах, что вы говорите — дальний путь. Какой-нибудь ближайший полустанок. Ах, нет, не беспокойтесь. Как-нибудь. Я вовсе налегке. Без чемоданов.
Да-да. Пора идти. Благодарю. Да-да. Пора. И каждый понимает. Безрадостную зимнюю зарю над родиной деревья поднимают.
"Мне говорят, что нужно уезжать..." (Отрывок) Автор: Иосиф Бродский
.. ошибочное мнение, что художник видит больше или глубже, нежели средний обыватель. Заверяю вас как досужий приятель многих из таких, он видит столько же, а порой даже и меньше. Клод Моне, к примеру, совсем не воспринимал глазами синего, а Поль Гоген не имел других облаков, кроме розовых. Разница меж ними и нами в том, что они умеют восторгаться тем, что видят, а мы нет; они умеют наполнить простое собою, а мы нет. Крамской написал портрет проститутки, а нам подарил «Портрет Неизвестной», да такой, что комок у горла; Врубель изобразил всего лишь «Сирень», но почему нам глаз не оторвать? и одному Создателю ведомо, чем таким СВОИМ наполнил Леонардо да Винчи портрет Лизы дель Джокондо, обыкновенной жены обыкновенного торговца шёлком. Искусство, друзья, как и разруха, не в клозетах, а в головах (да простит меня великий мастер за плагиат). Почему же тогда не все мы художники, коль материал один? Да как раз именно все! Взять хотя бы и, чёрт с ней, любовь. Мы же не влюбляемся в ту, что всех прекраснее на земле ... О, нет. Мы берём, что видим перед глазами и наполняем, в меру различной скудости способностей своих, именно собой, ну или она нас; выдумываем её или позволяем ей выдумать нас. Количество последующих брачных разводов вовсе не говорит о таланте или бездарности каждой пары художников – здесь много всего привходящего: холст, краски, воздух, температура, влажность отношение к своим обязанностям хранителей полотна вообще (я тут уже исключительно о сохранности шедевра или брака в хотя бы жизненно обозримом времени). Тот же Врубель настолько пренебрегал качеством грунта, масла, растворителей, что теперь его картины практически мертвы, ну а «Принцессу Грёзу» и вовсе пришлось переписывать заново.
"Сад земных наслаждений". (Отрывок) Автор: Владимир Степанищев
По роще калиновой, По роще осиновой На именины к щенку В шляпе малиновой Шёл ёжик резиновый С дырочкой в правом боку.
Были у ёжика Зонтик от дождика, Шляпа и пара галош. Божьей коровке, Цветочной головке Ласково кланялся ёж.
Автор: Юнна Мориц "Ёжик резиновый" (Отрывок)
Та часть Леса, в которую привёл Шапочку волк, отличалась от всего виденного ей доселе. То тут, то там вспыхивали яркими пятнами поляны с цветами, которые внезапно сменялись рощами скорченных деревьев, казалось, будто они могут схватить и растерзать путника своими ветками-руками. Тени становились то длиннее, то короче, то совсем исчезали, но потом снова появлялись, набрасываясь сначала на ноги Шапочки, поднимаясь до самой шеи, трогали её за лицо. -Куда мы идём? -К одному странному существу. -Знаешь, такое впечатление, что мы уже не совсем в нашем Лесу. -Это нет так. Самая большая тайна состоит в том, что никакого «другого» Леса просто не существует. Некоторые думают, будто могут жить в двух Лесах одновременно, но они жестоко ошибаются. Иногда Лес поворачивается к нам другими гранями, но он всегда один – волк немножко погрустнел, впервые на памяти Шапочки, - и мы в нём тоже одни. Всегда одни. -Но мы же вместе сейчас? Ты же меня не бросишь? -Нет, - волк замотал головой, - нет, конечно, нет. По своей воле я этого не сделаю, но здесь не всё зависит от моей воли. В одиночестве есть сила и слабость. Сила заключается в том, что в одиночку можно преодолеть любые препятствия, которые выпали на твою долю, чтобы не говорили на этот счёт другие существа. Слабость состоит в том, что если ты берёшься вести кого-то другого, то уже не можешь быть уверен в происходящем до конца: теперь оно зависит не только от тебя. Высшее искусство состоит в том, чтобы идя плечом к плечу, оставаться в уединении. Они замолчали и молчали до тех пор, пока не вышли развилке, ведущей к двум домам. На одном из них было две трубы, странным образом напоминающие заячьи уши и волк кивнул именно на него. -Тебе туда. Вообще-то тебе нужен хозяин другого дома, но его никогда нет у себя. Это тоже своеобразное искусство. -Ты не пойдёшь со мной?! -Я подожду тебя здесь. Пойди, осмотрись, пообщайся. Дам тебе два совета, первый: не воспринимай всё слишком серьёзно и в тоже время будь собранной и внимательной, как никогда. Второй: не принимай всё это на личный счёт и тем более, на чей-то чужой счёт. Те, кого ты встретишь - это не совсем личности, чтобы иметь какие-то счёты. Иди. Красная Шапочка последний раз взглянула на волка и пошла по направлению к дому. В какой-то момент ей начало казаться, что очертания строения и его размеры меняются, колышутся: устойчивым оставался лишь общий его контур. Но когда Шапочка помотала головой, наваждение исчезло.
"Красная Шапочка" (Отрывок) Автор: Александр Итрин
