Таящаеся меньше часа
Море затаилось.
Зыбью наделилось.
Светом заискрилось.
Дно вмиг обнажилось.
Штиль стоял повсюду.
Дрейф пророчил люду.
Если будет чудо.
Ветер дует с юга.
Море затаилось.
Чайка в небе вилась.
Может это снилось?..
С рыбкою явилась.
Штиль стоял повсюду,
В море, и на суше.
В вальяжности этюдов -
Царствие ракушек.
Море затаилось.
Небо отразилось.
В этом была милость
Бога и светила.
Штиль стоял повсюду,
Отдыхом пропитан.
В вальяжности этюдов -
Радость для пиита.
Штиль
Автор: Рина Лесновская
Персей против циклопа. Гнев титанов (2012)
Циклопу оставалось жить меньше часа. Через сорок восемь минут судно станет общей могилой для трёхсот девяти пассажиров и членов команды.
Трагедию ничто не предвещало. Словно в насмешку, море было гладким и пустым, а небо – кристально чистым. Даже чайки, преследовавшие судно несколько недель, парили вокруг с ленивым безразличием, будто тёплая погода притупила остроту их инстинктов.
Лёгкий юго - восточный бриз едва шевелил американский флаг на корме. В половине четвёртого утра большинство пассажиров и не занятых вахтой членов экипажа ещё спало.
Остальные, неспособные забыться сном в такую гнетущую жару, навеянную пассатами, стояли на верхней палубе и, перегнувшись через борт, наблюдали, как нос корабля с шумом рассекал высокие волны. Океан казался безмятежным, но в его глубинах уже нарастали могучие силы стихии.
В рубке «Циклопа» лейтенант Джон Черч задумчиво смотрел куда - то вдаль через большой круглый иллюминатор. Это было единственное, что он мог делать, чтобы не заснуть, ведь ему досталась «собачья вахта» – с полуночи до четырёх утра. Черч мельком отметил, что волны стали подниматься выше, но, пока они оставались широкими и пологими, причин для снижения скорости он не видел.
Основательно нагруженный рудовоз даже при попутном течении медленно тащился со скоростью всего девять узлов. Ходовая часть судна нуждалась в капитальном ремонте, оно оставалось на ходу лишь благодаря единственному рабочему двигателю левого борта. Вскоре после того, как корабль покинул Рио - де - Жанейро, двигатель правого борта сломался, и старший механик доложил, что до Балтимора его никак не починить.
Лейтенант прошёл трудный путь от матроса до офицера. Он был худым, преждевременно поседевшим мужчиной, через пару месяцев ему должно было стукнуть тридцать. Черч служил на многих кораблях и уже четырежды совершал кругосветное плавание, однако «Циклоп» был самой странной посудиной, с которой ему довелось иметь дело за все двенадцать лет на флоте. Это было его первое плавание на восьмилетием судне, и странности начались с самого отплытия.
После выхода из порта один из моряков выпал за борт прямо под левый гребной винт, раскромсавший беднягу на куски. Затем случилось столкновение с крейсером «Рэли», в результате оба судна получили незначительные повреждения. На гауптвахте корабля сидели пять арестантов. Одного из них, обвиняемого в жестоком убийстве сослуживца по кораблю, везли в морскую тюрьму в Портсмуте, штат Нью - Гэмпшир. Заходя в гавань Рио - де - Жанейро, корабль едва не налетел на риф. Старший помощник обвинил капитана в отклонении от курса, в том, что это могло погубить судно, а тот, разгневавшись, арестовал помощника и посадил в карцер. И, вдобавок ко всему, команда постоянно роптала, правый двигатель барахлил, а капитан всё время напивался до беспамятства. Подытожив все печальные происшествия, Черч не мог избавиться от чувства, что настоящая катастрофа ещё впереди.
Тяжёлые шаги за спиной прервали его мрачные размышления. Он обернулся и застыл, когда в дверь рубки вошёл капитан.
Капитан - лейтенант Джордж Уорли был вылитым пиратом из книги «Остров сокровищ», не хватало лишь повязки на глазу и деревянной ноги. Своим видом он напоминал быка. Шея практически отсутствовала, казалось, что массивная голова вырастала прямо из плеч. Ни у кого раньше Черч не видел таких огромных рук – длинных и толстых, как брёвна. Капитан никогда не был строгим приверженцем морского устава, поэтому позволял себе являться на мостик в домашних шлёпанцах, котелке и одних кальсонах. Черч видел его одетым по форме лишь один раз, когда «Циклоп» стоял в порту и Уорли понадобилось сойти на берег по служебным делам.
Пробурчав что -то вместо приветствия, вошедший человек подошёл к барометру и постучал по нему мясистым пальцем. Затем посмотрел на стрелку прибора и кивнул.
– Неплохо, – произнёс капитан с лёгким немецким акцентом. – Хороший прогноз на следующие двадцать четыре часа. Надеюсь, нам повезёт, и океан будет гладким как шёлк. Хотя возле мыса Хаттерас мы вполне можем попасть в передрягу.
– Там любым кораблям опасно проходить, – заметил лейтенант.
Уорли прошёл в штурманскую рубку и взглянул на начерченную карандашом линию, обозначающую курс и примерные координаты «Циклопа».
– Взять курс на пять градусов к северу, – сказал он, вернувшись в рулевую рубку. – Мы обогнём Большую Багамскую банку.
– Но мы уже в двадцати милях к западу от главного фарватера, – возразил Черч.
– У меня есть свои причины избегать судоходных путей, – грубо отрезал Уорли.
Лейтенант просто кивнул рулевому, и «Циклоп» сменил курс. После маневра судно развернулось левым бортом к волне. Началась сильная качка.
– Не то чтобы я сильно беспокоился, – сказал Черч, – но волны становятся круче.
– Не редкость для этих вод, – ответил капитан. – Мы приближаемся к району, где северное экваториальное течение встречается с Гольфстримом. Бывает, океан остаётся ровным, как высохшее озеро в пустыне, а иногда мне доводилось видеть, как под киль подкатывают волны высотой двадцать футов.
Черч хотел что - то сказать, но запнулся на полуслове и прислушался. Его внимание привлёк доносившийся в рубку скрежет металла о металл. Уорли не подал виду, что слышит что - то необычное, однако Черч подошёл к задней перегородке и выглянул, чтобы осмотреть длинную грузовую палубу «Циклопа».
Для своего времени корабль был достаточно большим, общей длиной от носа до кормы пятьсот сорок два фута и шириной шестьдесят пять футов. Он был построен в Филадельфии в 1910 году и использовался в качестве вспомогательного судна Атлантического военно - морского флота. Семь вместительных трюмов могли перевозить десять с половиной тысяч тонн угля, но в этот раз их загрузили одиннадцатью тысячами тонн марганца. Грузовая марка судна находилась на добрый фут под водой. Черч считал, что корабль опасно перегружен.
Выглянув на палубу, лейтенант окинул взглядом выступающие из сумрака двадцать четыре грузовых крана для погрузки угля, их гигантские ковши в штормовую погоду были закреплены. Но он разглядел и кое - что ещё.
В средней части судна палуба как будто приподнималась и опускалась, изгибаясь в такт прокатывающим под килем волнам.
– О боже, – пробормотал мужчина, – море сгибает корабль. Уорли даже не взглянул.
– Не о чем беспокоиться, сынок. «Циклоп» привык к небольшим встряскам.
– Я никогда не видел, чтобы корабль так гнулся, – не унимался Черч.
Капитан опустился на большое плетёное кресло, которое специально для таких случаев держал на мостике, и закинул ноги на нактоуз.
– Сынок, не волнуйся о старине «Циклопе». Он будет бороздить моря ещё много лет после того, как мы с тобой покинем этот мир.
Такая беспечность не успокоила моряка. Пожалуй, даже наоборот, его тревога усилилась.
Сменившись с вахты и передав командование другому офицеру, Черч покинул капитанский мостик и направился в радиорубку, чтобы выпить чашечку кофе с дежурным оператором. Спаркс поднял голову и посмотрел на вошедшего:
– Доброе утро, лейтенант.
– Есть какие - нибудь новости с ближайших судов?
Спаркс стащил наушник с одного уха.
– Простите?
Черч повторил вопрос.
– Ну, пара радистов с торговых судов обмениваются шахматными ходами.
– Присоединился к ним и ты бы для разнообразия.
– Я играю в шашки, – ответил оператор.
– Эти два «торговца» далеко?
– Их сигналы слабые… Думаю, они от нас где - то в доброй сотне миль.
Черч сел на стул верхом, сложил руки на спинке и положил на них подбородок.
– Свяжитесь с ними и спросите, что там у них с погодой.
Спаркс беспомощно пожал плечами:
– Не могу.
– Барахлят передатчики?
– Работают безотказно, как молоденькая шлюха из Гаваны.
– Тогда в чём дело?
– Распоряжение капитана Уорли, – ответил Спаркс. – Когда мы вышли из Рио, он вызвал меня к себе в каюту и запретил передавать сообщения без его команды, пока не доберёмся до Балтимора.
– Он назвал причину?
– Нет, сэр.
– Очень странно.
– Думаю, это из - за той важной шишки, которую мы взяли пассажиром в Рио.
– Ты о генеральном консуле?
– По крайней мере, я получил приказ уже после того, как он попал на борт.
Спаркс замолчал и надвинул наушники. Затем начал записывать входящее сообщение на лист бумаги. Через минуту повернулся и мрачно сказал:
– Сигнал бедствия.
Черч приподнялся:
– Где именно?
– Двадцать миль к северу от Ангильи.
Лейтенант мысленно подсчитал.
– Около пятидесяти миль от нашего курса. Что ещё?
– Название судна – «Кроган Касл». Разбит нос. Надпалубные сооружения сильно повреждены. Судно дало течь. Просят срочной помощи.
– Разбит нос? – озадаченно переспросил собеседник. – Из - за чего?
– Они не сообщили.
Черч направился к двери.
– Я доложу капитану. Передайте на «Кроган Касл», что мы несёмся на всех парах.
Спаркс болезненно поморщился:
– Простите, сэр. Не могу.
– Выполняйте! – скомандовал Черч. – Беру ответственность на себя.
Он развернулся и побежал по проходу, затем поднялся по лестнице в рулевую рубку. Уорли всё ещё сидел в плетёном кресле, покачиваясь в такт движениям судна. Сдвинув очки на самый кончик носа, капитан читал истрёпанный журнал «Либерти».
из книги Касслер Клайв - «Циклоп»
Отредактировано ОЛЛИ (2024-09-18 15:50:25)
